Архив Смагина

Из кратких телефонных бесед я понял, что Виктор Фабрикант выздоравливает, отходит, и дела его чуть было не погибшей фирмы идут на поправку. Вообще-то, я к делам фирмы Фабриканта не имел и не мог иметь никакого касательства. Однако, став волею случая участником этой запутанной истории, проникся интересом к судьбе попавшего в такой странный переплёт человека и искренне радовался положительным сдвигам. Значит, наши вольные и невольные усилия не пропали даром. А это уже неплохо.

Один раз я всё же позвонил Ивану и поинтересовался Машкой. Было бы странным, если бы я это не сделал. Я бы никому не пожелал попасть в историю, случившуюся с ней – да и со всеми нами – на озере и не думаю, что столь жуткое приключение осталось для неё бесследным. Иван пробурчал что-то невразумительное, из которого при определённых адаптивных способностях можно было понять одно: всё ок. Про себя я также заметил, что со дня нашей злополучной для Машки, но благодатной для Виктора Фабриканта поездки прошло немало дней, но никто – ни он, ни я – ни разу не затронули конкретику происшедшего. Что там случилось?

У меня лично тогда возникло впечатление, что Машку схватило какое-то животное. Я гнал в тот момент эту дикую мысль, но она не хотела меня покидать. Когда Машка упомянула о водовороте, я вернулся из мира мистического в мир земной, но легче не стало. Какой водоворот на такой глубине? В озере, в стоячей воде! Но закрутилась вся эта история с попыткой поймать злодея, пытавшегося сломать Фабриканта, и было как-то не до этого. Но вопрос оставался. Впрочем, как и многие, многие другие.

Позднее наступил момент, когда пауза безызвестности, допущенная Иваном, стала просто неприличной и недружеской. Я вознегодовал. То ли Иван это почувствовал, то ли время пришло, как бы то ни было, он объявился. Мы встретились. Я полагал, что Глеб тоже примет участие в нашей беседе. Но, как пояснил Иван, наш «будущий великий писатель» не может присутствовать на рандеву, так как помогает Машке. Ей выделили в какой-то галерее кусочек стены, и она там устраивает экспозицию своих работ. Для столь ответственного процесса необходим был хотя бы ещё один творческий человек, обладающий грубой физической силой. Последнее в данном случае было более приоритетно, чем первое. Должен же кто-то таскать, сверлить, крепить, устанавливать… Глеб справится. У меня возникло резонное сомнение: если его состояние и, соответственно, поведение будут, мягко говоря, неадекватными, то заслуженный успех может обойти стороной нашу героиню. Иван никак не отреагировал на моё замечание, но и не показал, что оно совсем неуместное.

– С чего начать? – спросил Иван.

Вопрос был, скорее, риторическим, но я посчитал своим долгом отреагировать:

– Со всего!

И Иван начал говорить. Когда он произнёс: «В истории этой в отличие от палки, имеющей два конца, наличествует этих концов намного больше, и какой из них зацепить, дабы распутать эту пренеприятную, но весьма интересную историю, не смог бы сказать даже автор акульего узла. Жил-был Фабрикант, и тут появился тролль…» – я пришёл к двум выводам. Первый – надо набраться терпения. Второй – понадобится переводчик, и этот переводчик – я.

Итак, жил-был Виктор Фабрикант. Коснёмся только деловой части его биографии. И жил-был он не один. У него был партнёр по бизнесу, и как это всегда случается в период романтического старта, – дружба, полное взаимопонимание, планов громадье, стабильный рост и уверенный взгляд в будущее. Оптовая база, пара магазинов, долгосрочные IT-программы… Что ещё надо двум прагматичным полным сил людям? На этот вопрос каждый из них имел свой ответ.

Виктор полагал: союз аналитика (это он) и прикладника – мощная базовая посылка для движения вперёд. А тролль, его партнёр, имел иную точку зрения: каким бы ни бы сильным Боливар, а одному скакать и веселей, и интересней. К тому же Виктор, по его мнению, вёл себя чрезмерно осторожно, проявлял не свойственную жёсткому времени мягкость и вообще показал себя в бизнес-экспансии недотёпой и слабаком.

Эти внутренние противоречия могли бы существовать в скрытом состоянии ещё долго: интерес превыше всего. Но однажды наступил переломный момент. Фирма попутно как сопутствующий проект получила права на неплохой земельный участок, куда и входило уже известное нам озеро. Финансовое положение уже позволяло ввязываться в долгосрочные проекты, и Виктор, исходя из этого очевидного факта, был «за». Тролль не разделял эту точку зрения, он не верил в устремлённые в будущее идеи и предпочитал «меньше, но быстро». Поупирался, а затем неожиданно согласился.

То, что случилось потом, серьёзно выбило Виктора Фабриканта из колеи. Тролль отправился на отдых в Крым и там погиб. Стоял на обрывистом высоком берегу моря в сильный ветер, упал, утонул. Труп искали, не нашли. Прошло несколько дней – ничего. Для Виктора это был удар. Во-первых, словно кусок сердца вырван. Во-вторых, бизнес уже несколько лет был настроен на тандем, и одному этот настроенный механизм было провернуть непросто. Но пришлось.