Архив Тирха. Коготь Кулфины. Том 2

Ашри продолжала ворчать, и методы её лечения явно наносили вреда больше, чем потасовка. Да и вообще – какая-то пара ссадин и синяков, чего она только на него взъелась? Клыкарь сморщил нос, аккуратно ощупал его – цел. Провёл языком по зубам – все на месте, но от разбитой губы во рту всё ещё привкус железа, словно не лимру пил, а обод кружки грыз. Клыкарь скосил взгляд, увидел на полу пузатую бутылку с неведомым пойлом, которую он прихватил, покидая таверну. Он уже было протянул руку, желая избавиться от мерзкого привкуса во рту, как бутылка исчезла, и пальцы сгребли пустоту.

– Вот какого Гаара ты полез в драку? – Ашри выдернула зубами пробку, нюхнула содержимое бутылки и закашлялась.

– Они неуважительно отзывались о Севере! – Клыкарь поднял указательный палец.

Он потянулся за бутылкой, но элвинг зашипела на него:

– Закрой глаза, – Ашри, не жалея, плеснула мутное пойло на тряпку и приложила к голове биста.

Клыкарь зарычал, выдернул бутылку из рук элвинг и сделал глоток. Горло опалило огнём: такой бурдой только врагов травить да животы насквозь прожигать!

– Север бы снёс их слова, а твоя рана опять открылась, – не унималась элвинг.

– Царапина, – хрипло уточнил Клыкарь и отпил ещё местного самогона. – Север, может, и снёс бы, но не я. Не хватало, чтоб эти рогатые недомерки поносили мою родину.

– Недомерки были на полголовы выше тебя! И их было трое!

Клыкарь промолчал, что кроме Севера те бисты имели неосторожность слишком вольно отзываться о его напарнице и их деловых отношениях. И он им вежливо пожелал заткнуться, пока он сам не заткнул им рты их же вполне определённой оторванной частью, если таковая у них вообще имеется. Нет бы последовать совету, крайне разумному и предельно вежливому, учитывая ситуацию. Но эти трое, на радость публике, решили проверить, хватит ли Граву сил и смелости воплотить угрозы. Что ж, до членовредительства не дошло, но говорить им точно пару дней не захочется.

– Видела б ты их, – хохотнул Клыкарь и схватился за бок, скривившись от боли.

Ашри смерила его оценивающим взглядом, но бист отмахнулся:

– Не сломано, – уверенно заявил он, но подумал, что возможно без трещины не обошлось.

Девушка покачала головой и, порывшись в аптечке, достала баночку с мазью, кривую иглу и нить.

Клыкарь скосил глаза на инструменты:

– Может, само зарастёт?

– Само оно не спешит зарастать с самого Лантру.

– Ни разу не видел тебя с иглой, – бист подозрительно глянул на приготовления.

– Да, – кивнула элвинг, подставляя ладошки, и Клыкарь плеснул немного самогона. – Когда все приличные девочки шили платья своим куклам, я предпочитала иные забавы. Но я неплохо надеваю червя на крючок и вспарываю рыбу.

– Вот успокоила так успокоила, – передёрнул плечами Клыкарь, прикладываясь к бутылке. – Вспарывать и без тебя желающих много. А с червём вообще нехорошие ассоциации в голову лезут…

Ашри улыбнулась.

– Мог бы не лезть на рожон. Ты же их и так уделал, выиграл эту странную штуку. Где она, кстати?

Клыкарь повернулся, так что стул под ним жалобно скрипнул.

– Не мог.

Ашри это знала. Да и слова бистов, адресованные ей, слышала. Не зря ведь в суматохе драки один из хамов лишился кошелька, а о голову второго, когда тот незаметно вынул нож, совершенно случайно разбился отличный глиняный кувшин.

Стул заскрипел – того и гляди развалится. Клыкарь наклонился, порылся среди разбросанных вещей и выудил плоский, круглый, похожий на крупную монету предмет с пятью отверстиями по кругу.

– Это амулет? – поинтересовалась Ашри, разглядывая побрякушку и пытаясь оценить её в «драконах». – Золото?

– Ага, самое настоящее золото, – Клыкарь поймал отблеск тусклой лампы на вещице и постучал когтём по невнятному узору. – Вот только – золото дураков!

– Это ты про нас или про бывших владельцев? – усмехнулась Ашри.

– Это я про саму эту штуку. Она сделана из цавия – золота дураков. – Грав взвесил трофей на ладони. – Тяжелее, чем истинное, и дешевле в три кварты раз. Но эти пусторогие не знали, что это, а я знаю.

По лицу Клыкаря расплылась довольная улыбка. Ашри же скривилась, прикинув, что дураки в этой истории все.

– Обязательно расскажешь, но сначала я тебя зашью.

Грав неохотно смирился, вертя в руках трофей и попивая из бутылки вонючее пойло, которое уже не казалось таким уж и мерзким. Ашри выдохнула и сделала первый стежок.

– Знаешь, – начала она рассказ, чтобы успокоить скорее себя, чем пациента. – У меня на родине есть легенда, что когда-то всем пришлось изрядно постараться и пришить душу к себе, чтобы Чёрная Птица вновь её не унесла в другой мир. Чёрная Птица – это похуже Гаара. Гаар сидит в Бездне, а бисты его сто раз на дню помянут, он и не пошевелиться. А Чёрная Птица, Тлаан Арх Нуун, Пожирающая Память, или Та-Что-Уносит-Души…

Ашри вздрогнула и чуть не выронила иглу, впервые за долгие годы, произнеся это имя вслух. Но сделав ещё стежок, продолжила:

– Это ночной кошмар всех детей. Ведь она сначала выклёвывает воспоминания, так что ты забываешь всё и всех, кого любишь, а потом уносит душу. Даже истинное имя её было под запретом…