Архив Троцкого (Том 1)

Тогда коллега меня просветил. Он сказал: «Мы это знаем. Но это нам нужно для борьбы с Троцким»[20]. Остается вновь и вновь поражаться, как такой опытный политик, каким был Троцкий, оказался на поводу мошеннической игры Сталина. Но ведь, вступим в спор с собою же, если бы лидер оппозиции пожертвовал своими догмами, начал по тактическим соображениям полемику со Сталиным, отрицая военную опасность, это был бы совершенно другой человек, не тот, чья позиция доминировала в оппозиционной среде.

Усвоив, что партийный аппарат полностью ее поддерживает, что основная масса рядовых коммунистов одурманена «антитроцкистскими» эскападами, что масса населения весьма чужда споров в партийных верхах, сталинская клика осенью—зимой 1927 г. завершила организационный разгром объединенной оппозиции. При этом сами оппозиционеры исправно попадали в капканы, которые для них расставлялись. Последовали «раскрытие тайной типографии», которую «помог» оборудовать тайный агент ОГПУ; разгон попыток альтернативных демонстраций 7 ноября 1927 г.; исключение Троцкого и Зиновьева вначале из ЦК, а затем из партии; наконец, изгнание из ВКП(б) всех активных оппозиционеров в декабре 1927 г. на XV съезде партии.

Съезд увенчался очередной политической игрой Сталина, когда он на пленуме ЦК 19 декабря, посвященном «избранию» высших партбоссов, лицемерно попросился в отставку. Сталин, разумеется, был убежден, что его «просьбу» отклонят. Тем более важно было ему зафиксировать в продолжавшихся по одной-две минуты двух выступлениях, что он стал генсеком по инициативе Ленине, что именно благодаря ему разбита оппозиция, что генсек в партии должен быть только один и что, стало быть, всяких «маленьких генсеков» — в республиках и губерниях — надо немедля устранить. Этот пленум, безусловно, был одной из главных вех на пути превращения Сталина в единоличного диктатора[21].

Буквально на следующий день после исключения активных деятелей оппозиции из ВКП(б) сама оппозиция раскололась. Каменев, Зиновьев и ряд других деятелей полностью капитулировали, заявив об идейном и организационном «разоружении», осуждении взглядов, которые они только что пропагандировали, обязались поддерживать и отстаивать все партийные решения. Их письмо появилось в «Правде» 27 декабря 1927 г. «...Мнимые величины выходят из игры, надо думать, выходят навсегда», — написал по этому поводу Троцкий[22].

К началу 1928 г. приблизительно полторы тысячи оппозиционеров были арестованы и находились в заключении. Но время для прямой физической расправы с диссидентской «головкой», по мнению сталинской клики, еще не наступило. 3 января 1928 г. политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение отправить не капитулировавших лидеров оппозиции в ссылку в отдаленные районы страны. Это решение было задним числом продублировано постановлением Особого совещания ОГПУ от 31 декабря 1927 г.

Выделенная оппозиционерами комиссия в составе X. Г. Раковского, К. Б. Радека и В. Д. Каспаровой пыталась дискутировать с председателем ЦКК ВКП(б) Г. К. Орджоникидзе о месте и условиях ссылки. Последовала волна обмана и дезинформации: Орджоникидзе давал неопределенные обещания, в то время как ОГПУ приступило к осуществлению директивы политбюро, оформив меру наказания пресловутой статьей 58 (10) уголовного кодекса РСФСР, предусматривавшей кары вплоть до расстрела за контрреволюционную агитацию и пропаганду. Так Л. Д. Троцкий оказался в Алма-Ате, Радек, Смилга, Серебряков, Белобородов, Евдокимов, Сосновский, Раковский и многие другие оппозиционеры — в разных городах и поселках Сибири, Урала, Туркестана и иных дальних местах страны. Зарубежная печать и сами ссыльные стали называть эту пока еще бескровную расправу «сухой гильотиной»[23].

* * *

Документация второго-третьего томов настоящего издания отражает пребывание оппозиционных деятелей в ссылке, их занятия, их дискуссии, отношение к событиям, происходившим в партии и в стране.

Публикуемые во втором томе телеграммы свидетельствуют, как в начале 1928 г. происходило установление контактов между оппозиционерами в новых местах обитания. Затем они стали обмениваться деловыми письмами, носившими подчас характер объемистых политических трактатов, которые свидетельствуют, что ряд лидеров оппозиции (прежде всего, Троцкий, Раковский и Сосновский) сохранили приверженность своим взглядам, давая более или менее адекватную оценку ситуации в партии и в стране, насколько это позволяла оторванность от центра, и, главное, взгляды и характер мышления авторов.