Читаем Архив Троцкого. Том 3, часть 1 полностью

Я плохо осведомлен о направлениях, намечающихся в наших рядах среди не сосланных. Наблюдаю непосредственно только ссыльных, но не может быть, чтобы ссыльные, связанные все-таки с нессыльными, отражали только самих себя. Среди ссыльных замечается ярко левый уклон. Наиболее острое его выражение -это изречение о том, что термидор уже совершился (Виктор Эльцин), что с теперешним советским правительством у нас ничего не может быть общего, кроме борьбы (Нечаев)281, что от децистов ничто не должно нас отделить (Дингелыптедт, в июле). Но это только самые яркие цветочки, от этой децист-ской точки зрения тянется целая вереница пол-, четверть- и т. д. децистских взглядов и настроений: левый курс есть чистый обман, мы не можем заключать никаких компромиссов и т. д. и т. д. Известны факты перехода в Сибири из партии к децистам, шатания в этом направлении. Этот факт не исчезает от того, что последние письма В. М. Смирнова, в которых он шельмует тов. Троцкого, вызвали отпор. Раздражение против децистов одна вещь, а тяга к децизму -- другая. Какой удельный вес этого укло

на? Источник его в том, что работа в партии для нас трудна, что легче забиться в свой уголок и вариться в собственном соку, источник в том, что позиция нашей платформы отражает переходный момент: мы говорим об опасности термидора, но не признаем, что он совершился. Мы создаем элементы новой партии, но отказываемся ее строить. Сказать, что "ВКП есть труп" (В.М.Смирнов), что термидор совершился, что с этим правительством ничего общего не имеем -- это проще и понятнее. В чем опасность этой позиции? Нечего вам выяснять. Она сводится к лозунгу: долой советскую власть! какая она есть! Эта позиция оттолкнула бы от нас лучшие слои пролетариата, связала бы нас бунтарскими, неквалифицированными рабочими, поддающимися одновременно антисемитским и антисоветским настроениям. Она открыла бы левые ворота контрреволюции.

Существуют ли у нас правые уклоны? Если дело идет о каком-то слое оппозиции, который хотел бы вползти в легальность путем отречения от наших идей, то я такого слоя теперь у нас не вижу. Он был, но ушел с Зиновьевым и Пятаковым. Он может еще появиться, когда центр пойдет налево. Тогда может возникнуть тенденция к слиянию с центром. Теперь колебания направо замечаются только у единиц. Все это обосновано объективной обстановкой, которая у левого крыла рабочего движения усиливает левые тенденции, у правого -- правые.

Оценивая так положение, я считаю грубейшей ошибкой утверждение Л. Д. [Троцкого] об отсутствии у нас левых опасностей. Борьбу с этими опасностями считаю прямой задачей ответственных руководителей оппозиции. Я послал Л. Д. [Троцкому] целый ряд образчиков децизма в наших рядах, но не видел с его стороны никакого отпора этим тенденциям, а, наоборот, поблажки, которые считаю просто прегрешением по отношению к оппозиции и этим товарищам. Такие товарищи, как Эльцин и Нечаев, очень ценные. Это будущее руководство нашего течения. Не бороться с их ошибками -- это значит портить это будущее руководство. Я поднимаю этот вопрос, потому что убежден, что процессы, происходящие в ссылке, есть отражение процессов, происходящих во всей оппозиционной массе.

6. Общая перспектива

Надо научить наших товарищей понимать, что борьба за реформу партии и советской власти написана на знамени нашей платформы, есть единственная реальная борьба. Единственно реальная не в том смысле, что мы имеем победу в кармане, что гарантирована реформа партии и сов[етской] власти. Не от нас только зависит, победит ли термидор, или нет. Это зависит и от нажима международной буржуазии и от темпа, с которым будет

221

Перейти на страницу:

Все книги серии Архив Троцкого

Похожие книги

100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука
1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
АНТИ-Стариков
АНТИ-Стариков

Николай Стариков, который позиционирует себя в качестве писателя, публициста, экономиста и политического деятеля, в 2005-м написал свой первый программный труд «Кто убил Российскую империю? Главная тайна XX века». Позже, в развитие темы, была выпущена целая серия книг автора. Потом он организовал общественное движение «Профсоюз граждан России», выросшее в Партию Великое Отечество (ПВО).Петр Балаев, долгие годы проработавший замначальника Владивостокской таможни по правоохранительной деятельности, считает, что «продолжение активной жизни этого персонажа на политической арене неизбежно приведёт к компрометации всего патриотического движения».Автор, вступивший в полемику с Н. Стариковым, говорит: «Надеюсь, у меня получилось убедительно показать, что популярная среди сторонников лидера ПВО «правда» об Октябрьской революции 1917 года, как о результате англосаксонского заговора, является чепухой, выдуманной человеком, не только не знающим истории, но и не способным даже более-менее правдиво обосновать свою ложь». Какие аргументы приводит П. Балаев в доказательство своих слов — вы сможете узнать, прочитав его книгу.

Петр Григорьевич Балаев

Альтернативные науки и научные теории / История / Образование и наука