Архив Троцкого (Том 3, часть 2)

Тов. Гусев: «Самокритика вещь хорошая, товарищи докладчики, но за нее иногда рабочих увольняют. Я кое-кого покритиковал, так два года терпел всякие недостатки. Дочь у меня из-за этого уволили с ф[абри]ки. Когда я стал хлопотать о том, чтобы ее приняли обратно, мне заявили: «Надо язык придерживать»» («Рабочий край» от 28/Х, № 251).

Тов. Пенъкин говорит: «С уплотненной работой у нас не всегда хорошо выходит. У нас часть рабочих перешла на уплотненную работу, но у них получился недоработок. Остальные, видя такой пример, переходить не желают» (там же).

Тов. Разгулина: «При переходе на уплотненную работу нам обещали улучшить кое-что. Говорили, что повысится заработок, но ничего этого нет. Оборудование остается старым, заработок падает. В марте вырабатывали 3 руб. 44 коп., а в сентябре 3 руб. 15 коп. Фабком признал необходимым выплатить недоработку, которой оказалось 4%. Обещал выплатить фабком, поддерживал это и тов. Смирнов из ЦК, но потом как-то все это замяли» (там же).

Эти выступления приведены газетой в смягченном виде и не совсем характеризуют недовольство рабочих именно потому, что они смягчены.

Гром аплодисментов выступавшему оппозиционеру и выкрики, срывающие речь работников профсоюза, места в газете не получили, хотя на съезде места имели много.

Красноярск. До июльского пленума рабочие к оппозиции относились иронически, подтрунивали и даже посмеивались, после июльского пленума, в связи с проникновением наших документов в массу, настроение изменилось. К оппозиционерам начали относиться внимательно. Слушают и выражают сочувствие. Связь имеется со всеми предприятиями. Рост наших рядов начался только за последнее время, т. е. с момента начала активной нашей работы. Основной кадр на 15 октября в Красноярске состоял из 14 человек.

* * *

Репрессии прошли по всем пунктам, где развернулась работа; тем сильней, чем оживленней была работа.

С некоторыми пунктами связь восстановлена.

Итоги репрессий и состояние организаций будут выяснены в ближайшее время.

Циркулярное письмо[502]. [Октябрь]

1. Ход классовой борьбы и движение экономического кризиса в течение 1928 года с полной убедительностью доказали, что платформа большевиков-ленинцев исчерпывающе формулировала экономические и политические итоги господства правоцентристов перед XV съездом. В основном и решающем оправдалось и предвиденное платформой дальнейшее развертывание событий. Ввиду этого, платформа остается основным документом оппозиции, наиболее полно и точно отражающим ее взгляды. Исключительно важное значение платформы как основного политического документа оппозиции, кроме высказанного, вытекает еще из того обстоятельства, что руководители оппозиции лишены возможности совместно обсудить и выработать новый документ, который обладал бы всеми достоинствами платформы и давал бы исчерпывающий ответ на события, имевшие место уже после выпуска платформы.

2. Такая оценка платформы не только не исключает, а предполагает необходимость авторитетной оценки со стороны ленинской оппозиции всех важнейших политических и экономических явлений последнего времени. Жизнь в своем движении не останавливается; самое гениальное предвидение не в состоянии предвосхитить будущее иначе, как в основных очертаниях. Эти основные очертания и намечены платформой превосходно: вот почему дальнейшие ответственные решения оппозиции должны сводиться к развитию и конкретизации положений платформы.

3. Экономическое положение страны крайне обострилось. Огромные затруднения с хлебом неизбежны. Безработица и ухудшение положения рабочих создают большие затруднения в городах. Ко всему этому прибавляется такое специфическое обстоятельство, как инфляция. Вот почему надо быть готовым ко всяким неожиданностям в этой области. Те меры, которые принимаются Центральным Комитетом для изживания трудностей, к желательным результатам привести не могут. Основной недостаток этих мероприятий состоит в их якобы «деловом» характере. Положение же сложилось так, что только решительное изменение политической линии партии может помочь кризисной экономике.

4. Существо классовых сдвигов в основном сводится к следующему: в деревне антисоветский фронт расширился за счет блока кулака и зажиточных середняков. Не менее 20—25% крестьянских хозяйств настроены враждебно к диктатуре пролетариата. Середняк деморализован. Экономические интересы середняка не толкают его на борьбу с советской властью. Чрезвычайные меры задели его хозяйственный интерес; при правильной политике союз с ним вполне возможен. Беднота и батрачество не организованы; они не играют той роли, которую они обязаны играть в деревне при нынешнем состоянии классовой борьбы.