Архив Троцкого. Том 3, часть 2

зи с такой тактикой они во всех ячейках где их ожидает [поражение] "каются". Однако их покаяниям никто никакой веры не придает. Недельки две после бунта они было держали себя смирненько, да вот теперь вновь обнаглели. Один из работников аппарата мне говорил дня четыре назад: "Угланов с наглой откровенностью мобилизует вокруг себя хоз-, сов- и коопчи-нуш. Михайлов организует профбюрократов. Нужно полагать, что они готовятся к борьбе". На мой вопрос, что же конкретно Угланов может сделать теперь, он ответил: "По всему, он готовит какое-то выступление". -- "Какое?" -- "Он готовится, видимо, рассказать разоблачающие Сталина сенсации". -- "По-видимому, о методах его руководства". Мой собеседник -- сталинец -- человек, вполне доверия достойный. Как общее правило, правые не голосуют, резолюции не вносят, кое-где лично выступают с елейными речами на тот счет, что ошибки пусяковы, исправимы, что "не ошибается тот и т. д.". Но в некоторых ячейках все же голосования были. В ячейке Академии комвоспитания правые получили сто голосов. Совершенно открыто правые ведут расчет на мужика и чиновника. Но правые настроения, видимо, значительны и в рабочей среде. Они тем опаснее, что меднолобые никакой подлинной работы в рабочей массе не ведут, а заняты комбинаторством. Кроме стихийно мужицких настроений, по-видимому, замечается некоторый слой принципиально правый. Но в массе актив и наиболее сознательный слой рабочих безусловно левых настроений. Некоторые агитчики мне говорили, что все чаще встречаются выступления на тему о том, что мы уже очень миндальничаем с мужичком, что смычку превратили в фетиш и т. д. Как аппарат ни стремится решать все помимо партийных масс, рядовые члены партии все более втягиваются в борьбу. Чем более втягиваются, тем более растут симпатии к нам. Тому много доказательств.

Во всех ячейках идут доклады. Всюду члены ячейки пристают неотступно к докладчикам с вопросом "кто же конкретно правый". На одной ячейке рядовой член партии выступил с речью о конкретных носителях правой опасности и закончил при явном одобрении ячейки: "Почему же при всем том Рыков -председатель] С[ов]н[ар]к[ома], а Троцкий в Алма-Ате".

Даже самые оголтелые аппаратчики теперь рассматривают нас как левых, льстиво говорят о наших прошлых заслугах и т. д.

48

Одновременно центристы недельки две тому назад дали лозунг для "активистов" -- мы достаточно сильны, чтобы справиться с обеими фракциями. Но события идут колоссально быстро. Теперь вновь, видимо, дело изменилось. "Мы" немного стали трусить перед напором правых. Настроение тупоголовых центристов крайне неодинаковое. То ликуют, то трусят. Перед пленумом МК очень трусили и говорили самые смелые левые фразы. После удачного "разгрома" углановцев они [посчитали] себя достаточно сильными. Теперь вновь идет полоса трусости. Вызвана она новым обострением борьбы с правыми.

Вероятно, вы читали статью в "Рабочей газете". В ответ Яг-лом480 поместил в "Труде" две статьи Мельничанского и Гинзбурга481 в защиту ВЦСПС482 -- это тоже вам, вероятно, известно. Аппаратчики воспользовались этим и хотели постановлением ячейки служащих ВЦСПС снять редактора "Труда". В самый последний момент, когда Лобов483 готовился выступать с докладом, его Томский вызвал к себе в кабинет. Час прождали. А там Томский устроил скандал, потребовал передать все это на суждение фракции. Лобов вышел и "от имени Сталина, Орджоникидзе и Томского" просил снять вопрос. Большинством сняли. Это здесь расценили как начало борьбы за ВЦСПС. Но тут борьба идет куда сложнее. Еще в мае месяце, когда положение Сталина было организовано крайне слабо, Томский провел инструкцию по выборам на VIII съезд профсоюзов484. После июльского пленума -- за первый период взаимных заверений в "монолитном" единстве и т. д. -- Томский и его тред-юнионисты провели фактически выборы на съезд. ЦК теперь очутился перед фактом. Съезд чиновников и тред-юнионистов явно правых! Как исправить положение? Лозовский внес предложение на фракции, чтобы теперь, по крайней мере, на заводах обсуждали порядок дня съезда. Смысл хода ясен. Попытка исправить дело либо частичными перевыборами, либо наказами. Но фракция отвергла предложение Лозовского. Тогда пустили "Комсомольскую правду"485. Но и это безрезультатно пока.

Единственно радикальный выход -- политически дезавуировать съезд. Но на это трусишка евразиец486 не пойдет, по-видимому. Таков один из сложных узлов борьбы. Далее. Единственным оправданием Сталина, когда он всячески отгораживал правых, выдавая их примиренцам, было стремление и на но

=487

ябрьском пленуме получить "монолитное единогласие" Для этого буквально жертвуется всем.