Архив Троцкого. Том 3, часть 2

"Нет, произошли и происходят крупнейшие события: сдвиги в партии отражают глубокие сдвиги в классах, многое говорит за то, что накопившееся количество готовится перейти в некоторое новое качество. Конечно, в этом процессе будут еще свои подъемы и спуски. Но ясно одно: даже и немногочисленные кадры, если они вооружены ясным пониманием обстановки в целом, если они насквозь проникнуты пониманием своей исторической миссии и если они в то же время умеют или учатся пойти в ногу с прогрессивным движением в партийной массе и рабочем классе... такие кадры могут сыграть в нынешнем и в неизбежном переломе решительную роль" и т. д. в таком же духе, (из письма Л. Д. Троцкого от 17 июля с. г.).448

Разве это не борьба с "левой опасностью"? Я допускаю, что Л. Д[авидови]чу просто неизвестны вывихи отдельных товарищей и что если бы до него дошли такие письма, как письмо к Вам Нечаева, Рубашкина и др [утих], то он реагировал бы на них соответствующим образом.

Далее, Вы указывали на то, что Лев Д [авидович] в своем заявлении конгрессу "не дотронулся до самого главного проверочного средства левого курса, а именно: положения рабочего класса". Справедливое указание. Но я думаю, что Л. Д. [Троцкий] не по несогласию или забывчивости не включил этого вопроса в свой документ, а в силу общей нашей беды. Ведь мы очень мало знаем, вернее ничего почти не знаем о материальном и бытовом положении рабочих. Я вот видел Ваше письмо, в котором Вы зло ругались по этому поводу. Целиком поддерживаю Вас в данном случае.

Это, пожалуй, все, что я смог высказать в ответ на Ваше письмо. Когда я писал, я не собирался ни увертываться, ни играть в прятки. Есть ли здесь что-либо не наше, "децистское" или от какого-нибудь самобытного "уклона" от общей нашей линии -- судите сами.

Вы прилагали копии Вашего письма товарищам Абрамско-му и Рубашкину. Я, в свою очередь, разошлю их некоторым нашим друзьям. Кстати, с письмом Вашим Рубашкину, высказавшемуся за организацию второй партии, я целиком и полностью согласен, чего не могу сказать о письме Абрамскому, с рядом мест которого я не согласен.

Что же касается Вашей работы о демократической диктатуре, то не входя пока что в оценку ее по существу, должен

откровенно заявить, что мне не нравится самый факт появления этой работы и тем более в данное время. Простите, друг, но Вы, по-моему, надумываете опасность ревизии Ленина слева. Такой опасности у нас нет. А вот опасность от самой постановки этого вопроса -- неоспорима. Ведь т[ак] наз[ываемый] "исторический троцкизм" является главным пугалом в руках наших противников и той удочкой, на которую ловятся не только простаки из "монолитчиков", а иной раз и наши единомышленники. Нельзя забывать и того, что все отходящие от оппозиции начинают с указания на "возрождение исторического троцкизма", а докатываются до проработки нас в стиле Стецкого и Марецкого, Слепкова и Ярославского.

Вам ведь хорошо известно, что никто из нас нигде и никогда не солидаризировался со взглядами Льва Дав[идовича] в период первой революции и никто из нас не считал себя хотя бы в какой-нибудь степени ответственным за теорию "перманентной революции". Так на это смотрел и сам Л. Д. [Троцкий] . Только Вы составляли исключение и публично защищали дооктябрьскую концепцию тов. Троцкого. И я очень жалею, что именно Вы начали воскрешать старые и так "проработанные" в последние годы разногласия по вопросу об оценке движущих сил революции. Я глубочайше убежден, что Вы совершили большую ошибку, т. к. не сомневаюсь, что Ваша "переоценка ценностей", вернее заявление об этой переоценке, да еще с намеками на "ревизию Ленина слева" принесет величайший вред нашему движению.

Ну теперь все. Ежели что не понравилось, не сетуйте на меня. Я знаю, что Вы там порою не особенно хорошо себя чувствуете, но политика ведь такая штука, которая требует от людей, даже и спаянных общностью основных идей и совместной борьбой,-- крепких нервов. Вы ведь это отлично знаете.

Если Вы не обременены очень -- пишите и уж во всяком случае засылайте копии своих писем и текущих работ. Я буду рад получить все это и обещаю, как и раньше, по мере возможности, знакомить с Вашими письмами товарищей, состоящих со мною в переписке (не говоря уже о товарищах по колонии). Также обещаю и делиться с Вами всякими новостями. С нетерпением буду ждать Вашей китайской работы. Кстати, о Вашей работе. Я давно собирался сделать на этот счет предложение.