Архивариус: Черный сентябрь

Он подставил старую табуретку, и уселся в сторону забора. С крыльца были видны, легкие очертания местности. Но лишь незначительные. В основном деревья, и несколько пятиэтажек, через два светофора. Частный сектор, раскинутый по среди города — не новшество для многих регионов. Особенно для средней полосы, и юга России. Так было и в маленьком Волжинске. Стоящий на берегу Волги, он удивлял своей скромностью и спокойствием. Как старый вальяжный гражданин, из интеллигентной семьи.

Частного сектора, здесь довольно много. Старые рубленые дома, бывало соседствовали, уже с современными постройками. Но их было в меньшинстве. В основном, столетние сооружения, с окнами прямо на пешеходную улицу. У многих еще сохранились, расписные наличники. Ярко играющие, в солнечных лучах, золотой осени.

Здесь было, поистине спокойно и как то писательски романтично. Огромные деревья — ровесники этих самых домов, стояли прямо на тротуарах, корнями уходя, далеко за пределы покрытого сверху асфальта. В этом сентябре, дождей практически не было и листва, желтея, а не чернея, красиво поигрывала на ветру.

Несмотря на то, что город стоит на Волге, ветра не сильно овладевали городом. В позднюю осеннюю погоду, они конечно же случались, но ненастья быстро отступали. И уже возвращались, когда мороз сковывал великую речку.

Два года назад, когда Глеб переехал сюда. Местное начальство не нарадовалось приезду столичного следователя по особо важным делам. Его сразу же, поставили начальником, местного следствия. Но очень быстро, Крамер понял, что не может отдаваться работе так же, как это было раньше. Мысли в голове, а скорее терзающие воспоминания, не давали сосредоточиться. Погрузиться с головой, в работу. И он принял решение, выйти на пенсию. Тогда местный начальник полиции, чуть ли не взмолил, Глеба остаться.

Пойдя на некоторую хитрость, Ширко предложил Крамеру, стать начальником архива. Дескать работа не пыльная. Сиди себе, да перебирай старые дела. Переноси все, в электронный вид. Кабинет теплый, кофе в достатке, да и курить можно, прямо на рабочем месте. Правда в виде исключения. Глеб согласился. Прикинул что к чему…Если полностью уйти с работы, то свободного времени, станет больше чем нужно. А по факту — оно все будет свободным. И тогда мысли, полностью охватят, его седую голову.

Ну а некоторая хитрость, полковника Ширко, заключалась в том, что он прикинул, если Крамер все таки останется действующим сотрудником, то не дай бог, что случись, он сможет его привлечь, непосредственно к расследованию. Ну или на худой конец, хотя бы к консультациям, местных сотрудников.

Глеб сидел и смотрел на все свои, четыре сотки земли. Расположение типичное, для многих городов, центральной России, поодаль от крупных центров. Улица, на ней вряд стоят дома. А расстояния между домов, и есть твоя личная территория, как правило за высоким железным забором. Некий квадрат, от дома, до дома. Кто то высаживал цветы. Некоторые умудрялись поставить баньку. У кого то грядки. На участке Крамера, ровным счетом, не было ничего. Опустевшая собачья будка, оставшаяся от старых хозяев. Бельевая веревка, натянутая по периметру и маленький дровеник. Отопление в доме было центральное, но печь все же имелась. И не абы какая, а самая настоящая — Русская. По осени и зимой, Глеб частенько ее протапливал. От этого в доме, становилось неимоверно уютно. Что то из детства. Или даже из сказок…Потрескивание дров. Легкий запах дымка… Он садился у большого окна, выходящего прямо на пешеходный тротуар. И просто смотрел. На людей, на собак бегущих за хозяевами на поводке, на проезжающие по дороги машины. В общем на жизнь. На ту самую, которая поделилась, на до и после…

Глеб сделал последнюю затяжку, как услышал металлический скрип, из за забора. Он потушил окурок, скуренный почти до самого фильтра. Кинул его в обрезанную пивную банку. Выпрямился и допил свой кофе, который прилично остыл. С пустой чашкой в руке, спустился по ступеням и подошел к забору. Прислушался…

Резко, еще раз раздался скрип. Глеб расслабился.

— Теть Маш ты? — Крикнул он по ту сторону забора.

— Ну, а кто?  Кто еще в этой жопе, будет газеты разносить!

Крамер ухмыльнулся и открыл засов калитки. За забором стояла тучная женщина, лет шестидесяти. На ней была темно синяя куртка, с надписью"Почта". Увидев знакомое морщинистое лицо, она как будто удивилась:

— А ты чего это, не на работе? — в ее голосе, чувствовалось волнение. Или даже испуг.

Крамер перешагнул, через нижний профиль калитки и вышел на тротуар:

— Так я же, теперь начальство. Вот задерживаюсь.

Женщина внимательно смотрела на седовласого мужчину, с пустой чашкой в руке…

— Во дает! — сказала она, как будто не в себе. — В городе такое, а он задерживается.

Глеб не понимал интонаций. Обычно тетя Маша, бросала газету и если он был еще дома, обменивалась с ним, всякой обычно бесполезной информацией. Два года, что он живет здесь, он уже привык к скрипу своего почтового ящика, приваренного к металлической калитке.

— Ты чего это? — интуитивно поинтересовался Крамер.