Архивариус (СИ)

— Добрый день. — Я поднимаю левую руку со светящимся жетоном, как того требует инструкция, и Денис делает то же самое. — Скажите, эээ… Красимира, — подсматриваю я в жетоне ее имя, — в поле зрения ваших домашних видеокамер попадает вся квартира?

— Да, конечно.

— И никого постороннего там нет?

— Постороннего? — удивляется она. — В квартире только Радислав, мой гражданский муж. И он почему-то не… А почему вы спрашиваете?

— Да так. На всякий случай.

Денис бросает на меня взгляд, полный сарказма.

Проследовав за Красимирой в подъезд, мы поднимаемся в лифте и, быстро пройдя по коридору, оказываемся у нужной двери. Ощутив прикосновение жетона с только что поступившим на него ордером, дверная панель послушно отъезжает в сторону, целиком скрываясь в стене.

Я захожу первым.

Типовая однокомнатная квартира. Такая же точно, как у нас с Мирославой.

— Радислав! — громко говорю я, сам не знаю зачем, еще из прихожей.

Тишина.

Как и следовало ожидать.

— Не прикасайтесь ни к чему, пожалуйста! — Я успеваю помешать Красимире поднять скомканную черную ткань (ее чулок?), валяющуюся на полу у самой двери. — И подождите здесь в прихожей вместе с моим напарником. Да, и еще… Я попросил бы вас не смотреть сейчас, что показывают домашние камеры.

Убедившись, что экран скрылся в ее руке, я захожу в комнату и направляюсь к кровати. Взяв одеяло за край возле изголовья, осторожно отгибаю его.

Так я и думал…

Лежащее на спине бездыханное мужское тело уставилось в потолок застывшим взглядом. Рот широко открыт, и всё лицо искажено гримасой, которая красноречивее любых слов говорит о том, насколько небезболезненной была смерть. Однако каких-либо видимых признаков насилия на теле нет. За исключением, пожалуй, одного…

Правая кисть руки отсутствует.

Место ее отчленения покрыто густым слоем хорошо свернувшейся крови.

ГЛАВА 2

— Всем немедленно выйти в коридор, — командую я, вернувшись в прихожую и постаравшись придать своему голосу максимально официальные нотки.

Красимира и Денис, явно не ожидав такого поворота, беспрекословно подчиняются.

Прикрыв дверь снаружи, я всё тем же тоном спрашиваю сожительницу покойного:

— Когда вы последний раз говорили с Радиславом?

— Около десяти вечера. После этого я легла спать, а когда проснулась и посмотрела… Вы наконец скажете, что с ним?

— У домашних видеокамер включена запись? — отвечаю я вопросом на вопрос, хотя это обычно не в моих правилах.

— Я… я не знаю. Радислав установил их буквально перед моим отъездом. Это была его идея.

Кажется, Денис не может поверить своим ушам.

— Вызывай криминалиста, знаток женщин, — говорю я ему, не в силах больше сохранять начальственный тон. — И проследи, чтобы никто не заходил в квартиру до его прибытия!

Денис кивает, поняв всё без лишних вопросов.

Уже у лифта я кричу ему:

— Еще раздобудь судебную санкцию на активацию маячка…. имплант похищен. И заодно — санкцию на домашние камеры.

Вдруг они записывают? Впрочем, если и не записывают, большой роли это не сыграет. Мы с Денисом оба прекрасно понимаем, что я установлю личность убийцы и увижу его физиономию на дисплее нашего бортового компьютера уже через считанные минуты.

И как только до некоторых не доходит, что систему мониторинга не обмануть? Какие только трюки люди не выделывают! Интересно даже, что придумал этот тип. Последний раз то был фокус с переодеванием в «слепой зоне». Кажется, в общественном туалете. Да, тот фанатик именно так заявил в своем чистосердечном признании, пока я отвозил его в участок…

Помнится, на стене жилого небоскреба, выходящей на Центральную городскую площадь, на высоте более ста метров — по веревке спустившись из окна в спортивной куртке, капюшон которой скрывал почти всё лицо, — он выполнил баллончиком ту кривую, но поистине внушительного размера надпись: «АРХИВАРИУС — ЧАДО САТАНЫ!» Затем, поднявшись по веревке обратно и покинув здание через подъезд, прямиком направился в расположенный поблизости общественный туалет.

Он, конечно же, знал, что территории такого рода в соответствии с «Актом о частной жизни» не оборудованы средствами наблюдения.

Всех воскрешенных информируют об этом в первый же день — тогда же, когда предупреждают, что абсолютно каждый метр публичного пространства городов планеты находится под зорким и неусыпным наблюдением компьютерной системы.

А воскрешен он был на Ремотусе всего за неделю до этого инцидента…

И, по собственным его словам, проторчал он там в одной из кабинок около десяти минут, умудрившись за это время каким-то образом спустить в унитаз куртку, спортивные брюки, кроссовки и даже прихваченную с собой с места преступления трехметровую веревку. Выйдя из уборной в одних лишь шортах, вандал преспокойно направился босиком к себе домой… где я его и задержал в течение часа.