Архивраг. Книга четвертая. Максимальные ставки (СИ)

Ничего, сравнимого с его нынешним состоянием Серегин еще никогда не испытывал. Голова раскалывалась от жутких приступов боли и полковника шатало из стороны в сторону. Он обхватил голову руками, словно таким способом пытался предотвратить ее раскол, который, как ему казалось, был вполне реальным. Руки тряслись от судорог, из-за чего ему пришлось оставить свое оружие и идти, порой переходя на ползание на четвереньках.

Ему было уже на все плевать. Боль полностью вытеснила все, кроме инстинкта самосохранения, а невероятная усталость многократно усиливала то психическое и физическое напряжение, с которым бывший разведчик двигался в сторону выхода из этих проклятых пещер. Со стороны могло показаться, что в образе Серегина не осталось ничего человеческого - лишь нечто звериное в злобном оскале и слюне, капавшей из его рта.

- Вперед, вперед! - даже не говорил, а, скорее, рычал полковник, таким образом, подхлестывая себя к дальнейшему продвижению. Перед глазами возникали странные галлюцинации, вызванные, как догадался Серегин, воздействием пси-импульса, из-за чего, порой, ему казалось, будто он брел совсем в другом месте. Стены и своды ходов словно оживали в форме кошмарных образов, жуткими созданиями протягивая к нему свои чудовищные руки. Иногда он отмахивался от них и сбивался с пути и только после того, как видения исчезали к нему возвращалась способность ориентироваться в лабиринте ходов.

Состояние становилось настолько кошмарным, что никакие слова в полной мере не могли описать его. Порой приходилось цепляться за неровности стен руками, чтобы сохранить возможность брести дальше, но выбора себе Серегин не оставил и, собрав остатки воли в кулак, он то шел, то полз все дальше и дальше. В голове тикал таймер до момента взрыва и это еще больше заставляло цепляться за свою жизнь. Теперь ненависть полностью поглотила его, окончательно уничтожив все, что могло бы связывать его со своим прошлым, с тем, что когда-то ему было дорого. Там, за спиной, у него больше ничего не осталось. Только выжженная дыханием Зоны пустота. Даже идейность, которая вела его все это время полностью и окончательно уступила место злости на все вокруг, на все, что было частью его жизни, частью его прошлого, которое заставило прийти в Зону, предать своих и перейти к врагу. Но теперь даже это перестало составлять для него какую-либо ценность. Весь кошмар, пережитый им за несколько суток, выдавил из него все, кроме одного: уцепиться зубами в непреодолимое желание выжить любой ценой. Напоминая загнанного и изможденного зверя, Серегин все полз выше к спасительному выходу, где он бы смог начать жизнь сначала.

"Плевать. Я смогу, мать вашу, я смогу. Мне все равно, кто или что станет передо мной - я в глотку вцеплюсь любому, кто попытается остановить меня! Ни Зона, ни государство, ни спецы из ГРУ - никто не помеха мне! Думали, сможете Серегина придавить? Да хрен вам! Я - воплощение ненависти ко всем вам и ваш страх. Я - то, чего вы не можете контролировать и подчинить себе, а потому боитесь и жаждете уничтожить"

Полковник ухмыльнулся.

"Я вижу вас насквозь и вам не обмануть меня. Америкосы считали смогут вертеть мной, как им вздумается, но не тут-то было - кишка тонка! Я сам по себе и мне не нужна ничья помощь, даже твоя, Зона. Я - выжил! Слышишь? Выжил!! И выживу дальше. А вы... да хоть в преисподнюю провалитесь все вместе. Ненавижу вас всех, ненавижу..."