Архивраг. Книга четвертая. Максимальные ставки (СИ)

Сейчас же все было по-другому и куда важней. Харламов плевал на какого-то там подростка и его семью, как и другие люди, схожие с ним по складу характера и моральным качествам. В конце концов, цинизм для него был столь же необходимой вещью, как и умение правдиво лгать или виртуозно уходить от неудобных вопросов. В текущей ситуации поступавшая из Зоны информация представляла угрозу куда большего порядка, в первую очередь своими неочевидными последствиями. Многие влиятельные партнеры, часть из которых его ждет в загородной резиденции, весьма обеспокоились поступавшей по инсайдерским каналам информацией о мерах и шагах, за которые ратует часть высшего генералитета и некоторые представители спецслужб. Хотя сообщавшаяся ими информация была полностью закрытой, она вызывала обеспокоенность среди правящего класса, отдельные представители которого (к слову, лично знакомые Харламову) делились, насколько могли, своими возникшими опасениями. Как следствие, некоторые сведения доходили до лиц, наживших свои астрономические капиталы "непосильным трудом". Не имело значения, что они из России: к своей Родине и русскому народу они относились приблизительно также, как в свое время колонизаторы относились к местным аборигенам, которых воспринимали как рабов, либо даровой силой, либо помехой. Посещение Родины вахтовым методом между круизами на Средиземном море, просаживанием миллионов в казино Монте-Карло и Лас-Вегаса и знатными вечеринками в своих мега- и гигаособняках на берегах Ниццы давно превратилось для них в образ жизни. Кровососущее поведение навсегда стало их неотъемлемой частью. Соответственно все происходящее в мире данный паразитарный класс воспринимал через призму собственных корыстных интересов. Сам же Харламов был одним из той обслуги, в обязанности которой входило согласовывать интересы главных собственников и в меру делиться информацией с ними, если их интересам могла угрожать опасность. Текущие тревожные сигналы как раз относились к такому случаю.

Впереди ехавшая машина ФСО - Федеральной службы охраны - сбавила ход перед тем, как завернуть налево, куда от трассы шла дорога через живописный лес, смотревшийся красиво даже в ноябре, а уже за ней последовала машина Харламова, подняв в воздух целый ворох опавшей листвы. Тремя минутами позже кортеж подъехал к огражденной территории, защищенной величественным забором, на котором повсюду торчали установленные камеры наружного наблюдения. Водитель первого автомобиля по рации связался с начальником смены охраны особняка, который нельзя было увидеть при подъезде к забору, и тот дал указание открыть массивные ворота. Они медленно отъехали в сторону, впуская внутрь важных гостей. Глядя на окружавший пейзаж, секретарь Совета безопасности не переставал удивляться местной роскоши: вся территория была ухожена, за ней следил весьма внушительный персонал из нескольких десятков человек, в чьи обязанности входило поддерживать местную красоту, стричь газоны в теплое время года и создавать впечатление, будто находишься где-то в самом сердце природы, среди ее неповторимой умиротворенности. Чуть вдали от дороги виднелись несколько теплиц - там выращивались овощи и зелень, которую местный хозяин и его челядь употребляли в пищу, заботясь о своем драгоценном здоровье. Кое-где встречались технические постройки по типу бройлерной и насосной станций, а также ухоженной детской площадки. Чуть в глубине, рядом с типовым серым зданием подстанции, располагалось бомбоубежище с виду напоминавшее уменьшенный ангар серого цвета - все, для того чтобы в час Х достопочтенные господа сумели бы переждать сам апокалипсис и вместе с остатками своего состояния встретить дивный новый мир. Наконец, проехав все местные вторичные достопримечательности, автомобили остановились у самой главной - особняка. Трехэтажное сооружение в классическом стиле производило впечатление, хотя Харламов уже привык его навещать, впрочем, как и ряд министров и высокопоставленных лиц в администрации Президента, как ему было достоверно известно. Охранник открыл дверь, держа наготове раскрытый большой черный зонт. Владимир Васильевич вышел и шмыгнул под защиту зонта своего телохранителя и затем пошел в сторону главного входа в сопровождении еще двух человек из личной охраны. Войдя внутрь через массивные резные двери в два с половиной метра высотой, бывшие сами по себе подобно броне, он снял свое дорогое пальто от одного из мировых брендов и до автоматизма отработанным движением передал его кому-то из местной прислуги. Пройдя по роскошному паркету через просторный вестибюль, отделанный в дворцовом стиле, с висевшей хрустальной люстрой еще дореволюционных времен, Харламов бодрым шагом вместе со своей свитой секьюрити поднялся по широкой Y-образной маршевой лестнице из каррарского мрамора, с изысканной чугунной решеткой и поручнями из красного дерева, пока не попал в холл, где его ждали двое человек в строгих костюмах, но без галстуков, придавая встрече некоторый неофициальный окрас.