Архивы Дерини

В «Наследстве» показан отрывок этой давней истории, но уже глазами сторонников Фестила: о смерти Марлука рассказывает его одиннадцатилетняя дочь Карисса, и рассказ этот слушает, воспринимая в соответствии со своими перспективами и амбициями, Венцит Торентский, ее дальний родственник, который наследует ей в Фестилийской династии. Мне кажется, это интересное противопоставление мнению Халдейна — ведь официальная история пишется, как правило, по версиям победителей. Рискну предположить, что большинство исторических злейших негодяев — если не считать сумасшедших — обычно имели вполне разумные для них причины поступать так, как они поступали. Мало какой нормальный человек творит мерзости только ради того, чтобы быть мерзавцем.

И на взгляд своих сторонников Карисса была вовсе не злодейкой, но преданной дочерью своего отца, которая родилась и выросла в убеждении, что однажды ей придется продолжить его дело и вернуть трон потомкам Фестила. Ее кажущееся бессердечие в романе «Возрождение Дерини» отчасти является следствием ужаса, который она пережила, когда отец был убит у нее на глазах, но основная его причина в том, что она, по своему мнению, просто делает то, что должна сделать во имя семейной чести. И остается только гадать, как все сложилось бы, выйди она замуж за своего родственника Венцита.

Венцит был для меня еще интересней, чем Карисса, и я получила новое представление о нем, следя за его реакцией на ее рассказ. Понятно, что в тридцать два года Венцит Торентский уже твердо знает, что ему надо, — в нем течет кровь двух королевских родов, Фурстана и Фестила, но он не является наследником короны Торента. Он — второй сын короля, и у его старшего брата есть сын. Когда-нибудь я напишу рассказ о том, как он стал королем...

В комнате было прохладно и светло, что нечасто бывает в замках — особенно в замках Верхней Кардосы, где ветер у круглый год свищет в скалах Рельянского хребта и даже летом приходится закрывать окна.

Здесь же окна были открыты, ибо человек в красно-коричневом одеянии, сидевший со свитком в луче солнечного света, был изрядным знатоком погодной магии. Пожелтевшие от времени пергаменты, лежавшие на рабочем столе, не тревожило ни единое дуновение, хотя снаружи меж зубцов стен ветер так и завывал, и под порывами его трепетали, громко хлопая, знамена с черным оленем и оранжевые вымпелы, объявлявшие о присутствии в замке Торентского двора.

Нечасто и королевский двор оказывался так далеко от столицы Торента, поскольку король был стар и выезжал все реже. Передвигаясь медленно и с частыми остановками, Нимур II с двумя сыновьями, внуком и небольшой свитой приехал сюда около недели назад в сопровождении головного отряда войска Толанского герцога.

Хоган Гвернак, прозванный Марлуком, собрался требовать признания своих законных прав как потомка Фестила — а это прямо касалось Нимура, ибо после дочери Хогана Кариссы права эти переходили к Дому Фурстана, и Нимур и его наследники могли претендовать на корону Гвиннеда.