Архонты

Двери всех домиков открылись. Не отрывая глаз все троя, замерли в ожидании. Костя сделал шаг и закрыл собой девушку. И в этот момент из домов выбежала толпа с обезумевшими глазами и окровавленными руками. Костя обратил внимания на то, что их лица были странные, а взгляд затуманенный.

— Что за гул? — спросил Костя, пытаясь понять странный звук, доносящийся из окружающего поселение леса.

— Люди, — коротко сказал Вася и приготовился к бою.

— О чём ты? Я про гул, — сказал Костя.

Но не успел он договорить, как из нескольких лесных троп в это маленькое поселение стали выбегать толпы уже вооружённых мужиков.

В руках они держали лопаты, арматуры, палки, даже кто-то умудрялся найти вилы. Не успел Вася ответить, как те, что вывалились из домов, бросились на вышедших из леса и слились в страшном кровавом бою.

Костя подумал, что им крупно повезло в том, что они не успели добраться до центра села. Когда молодые люди спустились, они застыли на проходе между тропкой и селом. Увиденное насторожило их, но то, что происходило сейчас, повергло в шок даже Костю. Парень участвовал в боевых действиях, но это были хорошо организованные операции с высокотехнологичным оружием. Костя слышал от деда рассказы о страшной войне, когда бойцы были вынуждены с лопатой бежать в рукопашном бою на врага. Но даже это показалось ему не настолько страшным, как ужас происходящий перед его глазами. В этой бойне не было никого, кто бы прикрывал твою спину. Не друга, ни тыла. А если и случалось что двое прижимались спинами, прикрывая тыл, то ненадолго. Потому что защищающий тебя напарник, мог развернуться в любой момент и тюкнуть той же лопаткой тебя по затылку. Вопрос оставался лишь в том, кто успеет первым. В этой борьбе за жизнь, каждый всегда был одинок, а врагом мог быть любой находящийся рядом человек.

— Они хуже зверей, — буркнул Костя.

— Нет, они просто знают, что ждёт их на третьем уровне, — сухо сказал Вася.

Глава 10

Сидя в поезде и глядя в окно Григорий погрузился в воспоминания.

— Деда, возьми меня с собой! Пожалуйста, — уговаривал мальчик четырёх лет пожилого мужчину.

— Нет, парень. Ты уже взрослый и должен ходить в детский сад. Там ты будешь играть со сверстниками, найдёшь друзей, — в глубине души он понимал, что парню там не место.

«Он должен учиться в элитной княжеской школе для малышей», — пронеслась мысль, как голос матери в голове Григория.

— Деда, я не хочу в садик! Там дурная тётка она нас лупит, — топнул ножкой мальчик и скривил обиженную рожицу старику.

— Нет, друг, надо. Есть такое слово, надо! А Любовь Васильевна, замечательный педагог. У неё уже стаж и даже собственные внуки!

— Злая она и обзывается на нас!

— Так малой, пошли, — взяв крепко детскую ручонку в руку, мужчина направился в детский сад, расположенный за углом от их дома.

Пышная дама выбежала прихлопывая в ладоши с наигранной улыбкой.

— Ой, кого это к нам привели? Костенька! Мы тебя уже заждались, — подойдя она заключила его в крепкие объятия, прижав маленькое личико к груди пятого размера.

— Я не могу дышать! — кое-как вымолвил Костя.

Мужчина довольно улыбнулся и крупной пятернёй потеребил макушку мальчишки. Костя взглянул на Григория с мольбой в глазах. Но мужчина был настроен решительно и после фразы:

— Будь молодцом! — отправился на работу.

Григорий никогда не задумывался о работе. Их княжеский род всегда имел свой большой бизнес. Эта семья отвечала за всё, что было связанно с деревом. У них были лучшие плотники в государстве, а также лучшие столяры.

После трагедии в жизни Григория, он ушёл из семейного бизнеса. Бросил всё, что у него было, построив себе небольшой, но добротный деревянный дом он поселился на краю леса возле озера. Он жил, рыбачил, охотился и вёл отшельнический образ жизни. Григорий потерял всяческое желание жить. Всё к чему он стремился это поскорее воссоединиться с женой и детьми до того момента пока в его жизни не появился он. Малыш, у которого не осталось никого кроме единственного родственника в лице дедушки Григория.

Переезжая на новое место, Григорий понимал, что ребёнку нужно общаться с миром.

«У него должно быть будущее», — думал он.

Ни минуты не раздумывая, он изолировал дитя от княжеских семей, школ, друзей обладающий хоть небольшой Силой.

Они вели скромный неприметный образ жизни. Стараясь слиться с толпой обычных людей и им это удалось. Григорию приходилось работать в разных местах, но чаще всего он старался находить работёнку, ту, в которой разбирался. Так и в этот раз он отправился в свой столярный цех. Но чтобы он не делал перед глазами стоял Костя с несчастным взглядом, зажатый в пышные объятия Любовь Васильевны.

Григорий закончил чуть раньше обычного и отправился за Костей. На входе в сад стоял охранник, с густыми усами и с сердитым видом никого не пропуская в группу. Григорию всегда нравился столь щепетильный, как ему казалось подход к защите детей. Дверь в группу Кости была открыта и оттуда доносился крик женщины:

— Сидеть! Сидеть, я вам сказала мелкое отродье. Нарожают, вас эти бабы бестолковые, а мне тут сиди, мучайся.