Аркхимир (СИ)

   Я сидел на кровати, мертвой хваткой вцепившись в левое плечо - жгло так, точно к нему прижали раскаленное клеймо. Поначалу я никак не мог понять, где нахожусь, но голос Малиши и тепло ее тела - я только сейчас осознал, что девушка крепко прижималась ко мне - вернули меня к действительности.

   - Все хорошо, Никк, это всего лишь сон, - успокаивающе гладя меня по голове и касаясь губами уха, нежно шептала она.

   Я глубоко вдохнул, стараясь умерить сбившееся дыхание. Сердце бешено колотилось, а тело покрывал холодный пот. Ночные кошмары преследовали меня с самого детства, каждый раз заставляя все внутри сжиматься от неведомого мне наяву страха. Впрочем, пробуждаясь, я никогда не мог вспомнить хотя бы что-то из увиденного во сне.

   Было еще темно. На столе догорала свеча, озаряя небольшую уютную комнатку тусклым светом. Малиша мягко взяла мою правую руку, все еще судорожно сжимающую плечо, и я невольно отпустил его.

   - Тебе больно? - ласково спросила она.

   - Уже нет, - с трудом выдавил я, еле ворочая одеревенелым языком. Боль и правда начинала отступать.

   - Это она болит? - поинтересовалась моя возлюбленная.

   - Она? - я пытался собрать разбегающиеся в разные стороны, словно тараканы, мысли.

   - Ну, твоя татуировка!

   - Я ведь тебе уже говорил, - я, наконец, понял, о чем идет речь, - это не татуировка, а пятно, что было у меня с рождения.

   - То, о чем ты говоришь, называется родимым пятном, - терпеливо, будто в тысячный раз объясняя неразумному малышу основы мироздания, проговорила девушка, - и оно коричневое. А это - черное и к тому же имеет четкую форму странного глаза, - она игриво провела пальцем по моему плечу, обводя находящийся на нем символ.

   - Хорошо, пусть это будет татуировкой, с которой я родился, - примирительно сказал я, проводя тыльной стороной руки по мокрому лбу.

   Малиша улыбнулась.

   - Я принесу воды, тебе надо умыться.

   Заворачиваясь в простыню, воительница встала с кровати и зажгла новую свечу. Глядя на ее неторопливые, полные грации движения я начал успокаиваться. Из другого конца комнаты девушка принесла таз с большим кувшином холодной воды и поставила их на находящуюся рядом с кроватью деревянную скамью. К этому моменту мне уже более-менее удалось взять себя в руки.

   Я поднялся, демонстративно ничем не прикрываясь, что вызвало звонкое хихиканье Малиши, резво юркнувшей обратно в кровать. С удовольствием зарывшись под одеяло - ночи уже становились холоднее - она принялась с интересом наблюдать за мной. Сделав вид что ничего не замечаю, я принялся деловито умываться, не жалея воды и на тело. Пару раз я как бы ненароком плеснул в лежащую девушку, что с ее стороны явилось новым поводом для веселья.

   Холодные водные процедуры произвели на меня поистине чудодейственный эффект: теперь я был полностью спокоен и даже начал забывать о том, что еще недавно проснулся с душераздирающим криком. Я насухо вытерся полотенцем, лежащим тут же у табуретки, и нырнул в кровать, где меня, надо сказать, ждали.

   Тело воительницы после ледяной воды показалось мне обжигающе горячим. Слегка задевая Малишу кончиком носа, я ужом прополз под одеялом и наши лица оказались друг напротив друга. В тусклом свете ее глаза сверкали подобно драгоценным камням, а губы изогнулись в пленительной манящей улыбке, но я, желая слегка поддразнить возлюбленную, лег на бок. Девушка с интересом повернулась ко мне. Это-то мне и было нужно!

   Быстро протянув руку, я положил холодную ладонь на спину Малишы, что заставило ее слегка взвизгнуть от неожиданности, и гладящим движением неторопливо провел по нежной и бархатистой спине девушки, а затем, властно обхватив тонкую талию, притянул возлюбленную к себе.

   Малиша не стала сопротивляться, и наши губы слились в поцелуе. Ее язык дразнящими движениями дотрагивался до моего, заводя и возбуждая меня. Я крепко сжал упругие ягодицы девушки и, перевернув ее на спину, принялся целовать длинную шею. И неторопливо спускался все ниже. Запах ее тела буквально пьянил. Задержавшись на великолепных грудях - высоко расположенные соски набухли от возбуждения - я перешел к мягкому и в то же время упругому животу.

   Изнемогая под разжигающими ее желание ласками, воительница, не выдержав, раздвинула ноги и легким, но настойчивым нажатием рук опустила мою голову еще ниже. Когда я прикоснулся губами к ее прекрасному "цветку" из груди девушки вырвался томный стон.

   Медленными, постепенно ускоряемыми движениями языка я заставлял Малишу извиваться от наслаждения, и нашу маленькую комнатку наполняли все более громкие и жаркие ее стоны - они, в свою очередь, сводили с ума меня. Достигнув крайней степени возбуждения, я заставил себя оторваться от этого в высшей мере приятного занятия и одним быстрым, но мягким движением вошел в девушку.

   Малиша стиснула меня своими далеко не слабыми руками и, рыча, вцепилась зубами мне в шею. Это помогло окончательно не потерять голову и сосредоточиться на важности дела, к которому я подошел со всей ответственностью.