Арктическая родина в Ведах

Араньяке» (цитирующей не обнаруженный пока ведический текст), как и теория, по которой семь солнц считаются главами семи разных небесных областей и, таким образом, порождают разные сезоны. И при этом не принимается во внимание возражение, что так можно воспринять и мысль о наличии тысяч солнц, но есть те слова в «Араньяке», где четко говорится, что восемь является утвержденным числом и что никто не имеет права менять его.

Это пояснение наиболее вероятно из всех, что и видно из Ригведы, где сказано (IX, 114, 3): «Существуют семь областей неба со своими особыми (семью) солнцами, есть и семь Хотри-жрецов, а с ними Адитьи – семь богов...» Здесь выразительно показана корреляция семи областей и семи солнц. Поэтому самое простое объяснение легенды об Адити состоит в том, что она представила богам, то есть поместила на небе, своих семерых сыновей – Адитьев, чтобы образовать семь месяцев солнечного света в этой области. Она имела и восьмого сына, но ведь он родился недоразвитым или, вернее, недоношенным, а это явно указывает на то, что он не был месяцем солнечного света, или же на то, что именно с восьмого месяца начинался в этой области период тьмы.

Все это произошло не в наше время, и с этой точки зрения очень важны слова «пурвьям югам» («в древнейшую югу») в Ригведе (X, 72, 9). Слово «юга» в первой и второй строках гимна явно приведено для обозначения периода времени, относящегося к древнему, начальному веку богов, а также и к более позднему времени (к последующим периодам).

Западные ученые обычно переводят слово «юга» как «поколение людей» – это встречается всюду, где есть это слово. Ниже мы обсудим правильность такого понимания. С целью понимания же этой легенды достаточно установить, что словосочетание «пурвьям югам» встречается в гимне дважды, и в первом случае (во второй строке) оно четко обозначает «ранний век» или «некоторое подразделение времени». Когда мы видим его во второй раз в этом же гимне, мы, естественно, переводим его в таком же смысле – в описании легенды о семерых сыновьях Адити. Указания на солнце, имеющее семь лучей или семь коней, является разновыраженной той же идеей. Семь месяцев солнечного света, различающиеся лишь температурой воздуха, представлены здесь как семь солнц (результаты воздействия которых связаны с разностью областей), или как солнце, имеющее семь разных лучей, или разные колесницы, или разных коней, или разные колеса у колесницы. Просто одна и та же идея представлена в разных формах, что ясно выражено в Ригведе: «Один конь, имеющий семь имен» (I, 164, 2).

Заря, длящаяся тридцать дней, указывает на семимесячный период солнечного света, и мы теперь видим, что легенда об Адити может быть понята, лишь если мы воспримем ее как легенду того времени, когда расцветали семь месяцев-богов, а восьмой был или недоношенным, или выброшенным. Само это имя Мартанда этимологически производится от слова «марта» – «мертвый или недоразвитый» (это слово связано со словом «мрита» – пассивным причастием в прошедшем времени от глагола «мри» – «умирать») и слова «анда» – «яйцо птицы». И в целом его имя обозначает как бы мертвое солнце, или солнце, скрывавшееся за горизонтом. К тому же в самой Ригведе мы встречаем слово «мамара» – «умирающий», которым определяется заходящее солнце (X, 55, 5).

Солнце также предстает перед нами как птица во многих строфах Ригведы (V, 47, 3; X, 55, 6; X, 177, 1; X, 189, 3). Такое определение, как «умершая птица» (Мартанда) относится поэтому к заходящему или скрывшемуся за горизонтом солнцу, и вся эта легенда связана с очевидным воспоминанием о тех местах, где солнце стояло над горизонтом в течение семи месяцев, а на восьмой, в его начале, закатывалось. И если такая природа солнца единожды (в то время) запечатлелась в памяти, это не могло так легко из нее уйти лишь потому, что люди были вынуждены сменить свое место обитания. Таким образом, семизначный характер бога-солнца передавался как древняя традиция от поколения к поколению, хотя ведический народ в дальнейшем жил даже в таких местах, где в небе царили все двенадцать Адитьев. Вот таким путем древнейшие традиции сохраняются повсюду, как, к примеру, упоминавшаяся выше память о старом исчислении года, вошедшая в египетскую литературу.

Мы видели выше, что особенностью, характерной для арктического региона, служит вариантность числа солнечных месяцев в этих областях. А поэтому будет недостаточным сказать, что в Ригведе мы находим только следы семимесячного солнечного света (как определяемого периода года). И если наша теория верна, мы должны найти указания на восьми-, девяти- и десятимесячные периоды солнечного света, или в форме сохраняющихся традиций, или в любой иной форме. К счастью, такие указания в Ригведе есть, если знаешь, где их искать. Мы уже видели, что колесницу солнца влекут семь лошадей, и что это связано с образом семи солнц, понимаемых как семь богов-месяцев, взаимно различающихся.