Арктическая родина в Ведах

В Ригведе ему оказывают покровительство Ашвины, и в приписываемых ему 25 гимнах о нем или упоминается, или повествуется. Так, в гимне (I, 152, 6) он упоминается под именем Маматсья (имя его отца было Мамата), в пассаже (I, 158, 4) о нем говорится как о сыне Утатхьи (это было имя его матери). В дальнейшем он призывает Ашвинов на помощь, чтобы спасти его от огня и воды, куда его бросил Даса Трайтана. В гимнах (I, 147, 3; IV, 4, 13) сказано, что Агни вернул ему зрение. Но это не должно нас удивлять, ибо в Ригведе часто достижения одних богов приписываются другим, а ведь Диргхатамас находился под защитой Ашвинов. Примечательно и то, что именно Ашвины вернули молодость другому персонажу, Чхьяване, а также Вандана и множество других были спасены, излечены и защищены Ашвинами.

Все подобные достижения теперь понимаются как подвиги, направленные на восстановление сил солнца, ослабевшего за зиму. Но, видя слова «подобно солнцу, пребывающему во мраке» в легенде о Вандане (I, 117, 5), мы должны связывать эти легенды не столько с зимней усталостью солнца, сколько с его долгим пребыванием за горизонтом. Держа это в уме, попробуем разглядеть, к какому выводу мы можем прийти, вникнув в указанную легенду о Диргхатамасе.

Суть мифа или легенды, наиболее важная для нашей цели, заключена в гимне (I, 158, 6). Это можно буквально перевести так: «Диргхатамас, сын Маматы, достигнув дряхлости в десятой юге, стал колесничим-брахманом для вод, стремящихся к своей цели». Здесь лишь один момент требует пояснения: «десятая юга», а также «воды, стремящиеся к своей цели». В целом же вся история выглядит ясной: Диргхатамас, состарившись в десятой юге, и двигаясь по воде, как это говорится в «Махабхарате», прибывает к цели движения воды.

Но ученые спорят о значении слова «юга». Одни считают, что это цикл в пять лет (как объясняет «Веданга-Джьотиша»), и полагают, что он достиг старости в 50 лет. В Петербургском санскритском словаре говорится, что юга – это не период времени, а «поколение», или «связь потомков одного корня» (этому же смыслу следует и Грассман). По мнению этих ученых, слова «в десятой юге» значат «в десятом поколении», какой бы смысл здесь ни приходилось усматривать. И ведь действительно, существует некое предубеждение против восприятия слова «юга» в значении «периода времени» в Ригведе. А поэтому нам необходимо задержаться здесь для рассмотрения этого пункта.

Вне сомнения остается тот факт, что слово «юга» означает «период времени» лишь как один из вариантов значения. Петербургский словарь приписывает такое значение Атхарваведе (VIII, 2, 21), но в Ригведе оно обозначает «потомок» или «поколение», но никак не «период времени». И это особенно относится к нескольким упоминаниям в Ригведе таких слов, как «мануша юга» или «манушья югани». Западные ученые всюду переводят эти слова как «поколение людей», тогда как индийские ведологи, подобные Саяне или Махидхаре, считают, что они относятся в большей части упоминаний к понятию «век смертных». В некоторых случаях (I, 124, 2; I, 144, 4) Саяна считает, что альтернативой может выступать значение «пара людей» или «объединение». И возможно, это подтолкнуло западных ученых к своему толкованию. Этимологически слово «юга» может значить «сочетание» или «пара», и это приводит к трем предположениям: 1) пара, состоящая из дня и ночи; 2) пара месяцев, то есть сезонов; 3) пара двухнедельных сроков, то есть время соединения солнца с луной, что значит – месяц.

Так, в начале Калиюги планеты и солнце, как предполагается, вошли в единение, и отсюда произошло название «юга». Но возможно, что слово может значить и «единение», и «пара», и даже «поколение людей». Этимологический подход не помогает нам определить его точное значение, скажем, в словах «мануша юга» в Ригведе, и мы вынуждены искать какое-то другое значение. Упомянутое выше предубеждение кажется возникшим из-за того, что западные ученые внесли поздний смысл «юги» в Ригведу. И мне кажется, что разные предупреждения могут действительно привести к предубеждению.

Обращаясь к гимнам Ригведы, мы видим, как заметил Муир, оборот «юге юге», встречающийся не менее шести раз (III, 26, 3; VI, 15, 8; X, 94, 12 и т.д.). Саяна объясняет его как «период времени». В других гимнах (III, 33, 8; X, 10, 10) мы встречаем «уттара югани» – «поздний век», а в гимне (X, 72, 1) читаем «уттара юге» – «в последний век».