Арктическая жара

Разговорчивость американского солдата насторожила Галченкова. Он понимал, что тот хитрит. Но не мог сообразить, с чем именно связана эта хитрость. Однако в этот самый миг солдат резко отнял руку от затылка и выбросил перед собой, метнув нож. Реакция прапорщика была сверхбыстрой – он отскочил в сторону, падая на настил. Одновременно нажал на курки обоих автоматов. Две короткие очереди могли бы запросто свалить морпеха. Однако он оказался не менее проворным, чем его противник, и нырнул вниз, хватая русского за ноги…

Капитан подводной лодки подключил одну из флешек к компьютеру и посмотрел на монитор. Вопреки ожиданиям сообщение об обнаруженном съемном накопителе информации не появилось. Он недовольно фыркнул, извлек флешку и подключил вторую. И ее компьютер не сумел обнаружить. «Наверное, из-за долгого пребывания на холоде забарахлили. Специалисты все равно разберутся», – пытался успокоить себя Саймон. Он хотел повернуться, чтобы спросить у агента об условиях хранения накопителей. Однако в эту самую секунду через открытый люк послышался звук выстрела. Капитан резко подскочил со своего места и обернулся. Никитенко успел отойти от него на приличное расстояние. Из карманов куртки он вынул два каких-то предмета. Гарфункеля осенило: «Гранаты!»

Это действительно были гранаты наступательного типа. Командир судна мог различить их даже за пару десятков метров. А уж в стесненных условиях центрального поста сделать это было еще проще. В одно мгновение из глубин его сознания вспыли данные об этих взрывчатых боеприпасах. Он вспомнил, что радиус поражения подобного рода гранаты составляет всего полтора-два десятка метров. Благодаря этому она допускает максимальную оперативность в использовании. И тот, кто собирался сейчас воспользоваться двумя наступательными гранатами, наверняка это учитывал.

Злоумышленник уронил обе гранаты вниз и сразу же стремительно рванул в сторону. Он уже давно сориентировался в планировке. Поэтому его бег был целенаправленным. Он бежал к люку, который вел в рубку. Боеприпасы оказались на полу. Их предохранительные планки быстро отскочили.

31

Удивительное поведение Галченкова и Никитенко объяснялось достаточно просто. Владимиру в голову пришла весьма интересная мысль. Он предложил напарнику разыграть перед противником спектакль. Он был опасен, но не более, чем вероятный штурм. Александр неожиданно согласился. Пока капрал следил за временем, русские десантники начали свою игру.

Локис переоделся в куртку связиста, а на того надели форму МЧС России. Строго-настрого приказали молчать. Игра с переодеванием основывалась на предположении о том, что командир подводной лодки никогда не видел Дмитрия Никитенко вживую. «Максимум, что он мог видеть, так это его фотография, – озвучивал свои размышления сержант. – Но фотография – это ведь одно. А небритый мужчина в куртке с капюшоном да еще и в защитных от ветра очках – совсем другое. Командир примет меня за этого предателя. Главное – не дать ему шансов усомниться. Он ведь ждет своего агента и не ожидает подобного рода подвоха».

Как только отведенная Джонсоном пятиминутка начала истекать, десантники сымитировали драку. Морпехи поверили в то, что она на самом деле состоялась. Затем прапорщик вывел из укрытия связиста, переодетого в Локиса. Связист при виде американцев отважился произнести реплику. Однако из-за долгого пребывания кляпа у него во рту он оказался не в состоянии выговорить что-либо членораздельное. Галченков не позволил ему повторить попытку и оглушил изменника на глазах у американцев. Эта решительность не вызвала у последних ни капли недоверия. Она, наоборот, укрепила их в мысли, что еще один русский решил перейти на сторону США.

Конечной целью всего этого маскарада было отнюдь не спасение собственных жизней. Десантники не желали погибать, не попытавшись нанести противнику максимальный вред. Таким вредом в идеале могло быть уничтожение подводной лодки. На это они и рассчитывали. Но при этом оба прекрасно осознавали, что сделать это будет крайне нелегко. Поэтому запасным вариантом было выведение субмарины из строя. В любом случае русские рассчитывали на то, чтобы точная информация о месторождении газа даже теоретически не смогла попасть в Соединенные Штаты. И Володя, и Саня шли ради достижения этой цели на самый отчаянный риск.

Гарфункель, завидев подпрыгивающие на полу гранаты, на мгновение застыл. Затем резко отпрянул и сразу же сиганул за ближайший пульт. «Какое-никакое, но укрытие», – лихорадочной мыслью пронеслось в голове. По крайней мере, это было лучше, чем оставаться в непосредственной близости от взрывных устройств, готовых к детонации.

Одновременно в сознание стал приходить Дмитрий Никитенко, переодетый в форму МЧС. Голова его гудела от тяжести и боли. Предатель открыл глаза. Он не вполне понимал, где находится. Сумев сфокусировать взгляд на ближайших предметах, он громко выругался. Единственное из того, что агент рассмотрел, были те самые гранаты. Они легли всего лишь в полуметре от него.