Арктические конвои. Северные морские сражения во Второй мировой войне

В одной из комнат адмиралтейства собрались высокопоставленные военно-морские чины: первый морской лорд, заместитель начальника штаба и полдюжины старших офицеров, занимавшихся оперативным руководством движения конвоев. Они обсуждали сложившуюся ситуацию, которую предвидели, но никто не мог предложить выход. На столе перед ними лежала большая карта, на которую были нанесены последние данные о передвижении британских и немецких кораблей. Кружочками были обозначены места, в которых они должны были находиться через разные отрезки времени. Здесь же было отмечено местонахождение конвоя в те же часы. О немецких кораблях было известно только то, что они покинули якорные стоянки и могли, пока шло совещание, направляться к конвою. По расчетам, на следующее утро не позднее 2.00 они могли настичь злосчастные суда. Конвой PQ-17 вместе с крейсерами адмирала Гамильтона теперь находился в 130 милях к северо-востоку от Медвежьего, а адмирал Товей с главными силами флота метрополии был от них в 350 милях к западу. Существовала возможность повернуть конвой обратно и направить к нему боевой флот, чтобы обе группы кораблей подошли друг к другу на расстояние дальности вылета истребителя. Если отдать соответствующие приказы немедленно, конвой мог приблизиться к кораблям адмирала Toвея на следующее утро примерно в 2.00, то есть одновременно с ожидаемым подходом немецких кораблей. Конечно, такая акция удержит немецкие корабли от нападения, но вся мощь люфтваффе, сконцентрированная в Северной Норвегии, обрушится на единственный авианосец, самолеты которого были во много раз слабее противника. Кроме того, тогда продвижение конвоя на восток было бы задержано и основным силам флота пришлось бы прикрывать его до тех пор, пока он не выйдет из радиуса действия береговой авиации. Такое решение адмиралтейство не было готово принять.

Можно было вывести крейсеры, которым все равно нечего было делать в сражении с «Тирпицем», и предоставить конвою следовать далее в сопровождении эскорта эсминцев, надеясь на защиту дымовой завесой и угрозу торпедной атаки. В этом случае суда остались бы сконцентрированными для оказания взаимной поддержки против атаки с воздуха и со стороны подлодок. Сохранялась вероятность появления тумана, являвшегося хорошим укрытием.

Кроме того, можно было приказать конвою рассеяться в надежде, что немецкие корабли не станут рисковать, оставаясь в районе надолго, и не станут гоняться за отдельными судами. Конечно, некоторые суда погибнут, но какие-то обязательно уцелеют. Недостаток этого плана заключался в том, что, если конвой рассеется, его уже будет невозможно собрать, и суда не смогут совместно противодействовать атакам с воздуха и из-под воды.

Совершенно очевидно, что в первую очередь морской лорд думал об угрозе атаки «Тирпица». Он считал ее самой серьезной из всех возможных. Плохая погода могла уберечь конвой от авиации, полярный день — от подводных лодок, но только туман мог помешать военным кораблям атаковать. Как уже говорилось, первый морской лорд долго обдумывал ситуацию, предвидя ее до того, как она сложилась в действительности. После серьезных размышлений он пришел к выводу, что при данных обстоятельствах единственно правильное решение — рассеять конвой. И хотя мнение большинства присутствующих не совпадало с идеей адмирала Паунда, выдвинутые ими аргументы не переубедили первого морского лорда Когда все высказались, он на минуту прикрыл глаза, потом повернулся к руководителю отделения связи и сказал: «Прикажите крейсерам уходить на запад на высокой скорости, а конвою рассеяться». За всю свою долгую и трудную карьеру адмирал Дадли Паунд в первый и в последний раз принимал такое тяжелое судьбоносное решение.

Глава 7 Конвои, которым светила несчастливая звезда

Влажная звезда, под чьим влиянием стоит империя Нептуна,

Была больна затмением

Гамлет