Арктический мост(изд.1959)

— Да-да… мне холодно! Спасибо, закройте дверь. Еще раз спасибо, — пролепетала девушка по-английски.

— Мне показалось, что я испугал вас, леди, — перешел Андрей на английский язык.

— Простите меня, сэр, — сказала японка, видимо овладев собой. — Какое поразительное сходство!.. Если бы не борода… Но это совсем не относится к делу. Я ведь прислана сюда, чтобы помочь вам скорее выздороветь.

— «Прислана сюда…» — усмехнулся Андрей, садясь на кушетку, поставленную в этом японском домике, вероятно, специально для него, большого, грубого, неуклюжего.

— Здесь все так неустроенно… Вам, наверное, было неудобно? Но я теперь обо всем, обо всем позабочусь! Как вам нравится это озеро? Вы любите удить рыбу? Я очень люблю сидеть с удочкой, но мне всегда жалко рыбок: я их отпускаю…

Андрею было неловко, он не знал, как реагировать на это щебетание. Но больше всего смущал Андрея серьезный, пристальный взгляд красивых миндалевидных глаз.

— Меня зовут О’Кими. Отец зовет меня Кими-тян. Вы американец? По-английски это звучит странно, не правда ли?

— Нет, леди, я не американец. Я русский.

Андрею показалось, что японка вздрогнула. Он даже посмотрел, не открылась ли опять дверь.

— Как жаль, что я не умею говорить по-русски! Вы давно не были в России? Ах, я знаю по себе, как приятно возвращаться на родину, особенно если вас ждут! В каком городе ждут вас, мистер… мистер…

— Корнев, Андрей Корнев… Но я думаю, что меня никто нигде не ждет.

Андрей оперся локтями о колени и опустил голову. Он задумался и не видел выражения лица Кими-тян.

— Я слышала, вы были ранены. Это правда? Я умею делать перевязки. Вы помните, кто перевязывал вам руку?

— Мне? Руку? Я ведь был ранен в позвоночник.

Кими-тян порывисто обернулась и несколько мгновений стояла спиной к Андрею. Потом подошла к скрытому в стене шкафу.

— Я сейчас приготовлю вам чай, мистер Корнев. Русские ведь любят чай. Правда, что у вас есть такие смешные чайные машины?

Андрей вздрогнул от звука бьющейся посуды. Кими-тян беспомощно стояла у шкафа. У ее ног валялся поднос и разбившиеся чашечки.

Андрею почему-то стало жаль маленькую японку, против которой он старался себя настроить.

Когда они вместе собирали разбившийся фарфор, девушка вдруг спросила его:

— А это правда, что русские плохо запоминают лица?

— Почему? — искренне удивился Андрей, подумав, что все японские лица ему кажутся похожими.

Девушка отвернулась и ничего не ответила…

О’Кими поселилась в другой половине домика, имевшей отдельный вход, но заполнила весь дом яркими кимоно, ширмами, безделушками, статуэтками, парчой, шелками. Андрей был положительно оглушен этим обилием красок и движения, которые внесла с собой О’Кими.

Вечером он нашел на своем столе дорогие папиросы, сигары, коробку шоколадных конфет, американскую жевательную резину, бутылки с японским сакэ, американским виски, коньяком, ромом — словом все, что в представлении маленькой японки было нужно незнакомому мужчине иностранцу.

— А я ведь не пью и не курю, — смущенно сказал Андрей О’Кими, прибежавшей посмотреть на впечатление, произведенное столиком.

Кими-тян искренне огорчилась:

— А конфеты?

Андрей взял из коробки самую большую конфету и увидел, как засияло личико девушки.

Утром О’Кими настояла на прогулке по озеру. Она не позволяла Андрею грести и приладила до смешного миниатюрный парус. Лодка незаметно скользила по поверхности. Движение ощущалось только тогда, когда О’Кими опускала в воду кончики пальцев.

— Мистер Корнев, какое у вас хорошее русское лицо! Такими были люди, мечтавшие о будущем. Скажите, почему вы так странно смотрите на воду? Мне кажется, что у вас что-то с ней связано в жизни.

— Все, ради чего стоило мне жить, ушло под воду, — сказал Андрей, поднимая глаза.

— Утонуло? — робко спросила О’Кими.

— Несколько лет назад я строил под водой замечательное сооружение, — может быть, вы даже и слышали о нем. Плавающий туннель утонул в Ледовитом океане, а сама мысль о его строительстве заброшена.

— Заброшена? — не сдержавшись, воскликнула О’Кими.

Андрей не обратил внимания на ее тон. Лицо его было равнодушным и усталым.

— Это вполне естественно. Теперь никто не станет рисковать. Вы, конечно, читали в газетах об этой аварии.

Лодка делала большой круг, приближаясь к противоположному берегу.

— Почему, скажите, почему… — вдруг с неожиданным жаром в голосе спросила Андрея девушка, — скажите, почему вы думаете только о том, что погибло, и не хотите даже смотреть на то, что окружает вас? Эти горы, вода, небо… Эти леса, цветы… Разве вы не хотели бы жить среди всего этого? — Обида, почти горечь звучала в ее голосе.

Андрей устало огляделся:

— Жить среди всего этого? Если вас прислали для того, чтобы заставить меня согласиться…

— Согласиться? На что?

Андрей бросил руль и подпер подбородок руками. Он глядел в упор на Кими-тян:

— К чему притворство, мисс О’Кими? Умный профессор, желающий заполучить для японского стратегического строительства нужного инженера, прислал вас сюда, чтобы продемонстрировать мне все прелести жизни. Но напрасно, мисс О’Кими… Никакое проявление жизни уже не действует на меня.