Арктическое вторжение

Отключив селектор, он распорядился вызвать к себе начальника Управления федеральной охраны, а сам занялся перелистыванием тонюсенького досье на майора Глеба Георгиевича Грина, пополнившегося за последний месяц одним-единственным документом. Это были показания бывшего сослуживца Грина, некоего капитана Нетесаного. Допрошенный по негласному распоряжению Астафьева, тот сообщил некоторые сведения, способные пролить свет на прошлое Глеба Георгиевича. В дружеских отношениях капитан и майор не состояли, а потому распечатка допроса могла оказаться весьма любопытной.

Сунув в рот миниатюрную швейцарскую шоколадку, Астафьев углубился в чтение. Отснятый документ был напечатан на машинке, а не набран на компьютере. Вопреки научно-техническому прогрессу, очень многие секретные бумаги Кремля составлялись подобным допотопным образом. Это не являлось проявлением косности или консерватизма. Просто в девяностые годы прогресс сыграл злую шутку со всеми спецслужбами. Документы, печатавшиеся на компьютерах, оседали в недрах электронной памяти, откуда впоследствии извлекались и реанимировались всяческого рода умельцами. Получив немало жестоких уроков, разведчики и контрразведчики России возвратили в обиход портативные пишущие машинки с одноразовыми лентами и сменными валиками.

Прекрасно осведомленный об этом, президент Астафьев лишний раз убедился в том, что личность Грина окутана завесой тайны. Показания капитана Нетесаного подтверждали это.

«Настоящее имя Г. мне неизвестно. Впервые мы познакомились в сентябре 2006 г. в Ашхабаде, где некоторое время общались по долгу службы. Впечатление он произвел на меня приятное, хотя в дальнейшем я убедился, что оно обманчиво.

Характер и поведение Г. изменчивы. Он может быть безупречно галантным или подчеркнуто грубым, причем вне зависимости от того, с кем имеет дело. Так, применяя психическое и физическое воздействие к задержанным талибам, он проявлял при этом полный цинизм, бессердечие и неоправданную жестокость. На мое замечание он ответил приблизительно следующее: «Мы обязаны быть беспощадными. Стоит проявить мягкотелость, и Россию завалят афганской наркотой».

Примерно так же он рассуждает в любых ситуациях, оправдывая применение оружия или физической силы. Мне доводилось видеть, как он убивает. Поистине пугающее зрелище. Г. проделывает это с улыбкой. Чужая жизнь для него ничего не значит, равно как мораль, этика и христианские заповеди…»

Астафьев неопределенно хмыкнул. Становилась ясна причина подсознательного ощущения опасности, исходящей от этого Грина. Да, такие, как он, способны убивать и калечить без малейшего зазрения совести. Именно поэтому им повышают оклады, но не звания. Они нужны руководству не в тиши кабинетов, а там, где тонкий интеллект сочетается с грубой физической силой. Бывают «белые» агенты, бывают «черные», а есть редкая разновидность так называемых «серых» спецов, с равным успехом выполняющих как чистую, так и грязную работу. Астафьеву впервые доводилось иметь дело с интеллектуалом, способным на насилие.

«Не являясь специалистом, рискну предположить, что неровность характера Г. вызвана психическими отклонениями. В первую очередь, это презрительное и даже брезгливое отношение к женщинам, тщательно скрываемое, но проскальзывающее в некоторых поступках и репликах.

О его высокомерии по отношению к женскому полу свидетельствуют также определенные высказывания, сделанные в моем присутствии. Предполагаю, что Г. является убежденным холостяком, хотя его подлинная биография мне неизвестна…»

Астафьев вторично пробежал текст глазами. Последние два абзаца его насторожили. Известно, треть агентов проваливается из-за женщин, поскольку постель с древних времен остается наиболее удобным полигоном для выведывания тайн, плетения интриг и вербовки. Это нежелательный, но неизбежный процент потерь, учитываемый при подготовке операций. Руководство постоянно помнит об этой ахиллесовой пяте подчиненных и способно как-то контролировать ситуацию, отслеживая и предотвращая случайные половые связи. Другое дело – сексуальные отклонения. Они скрываются куда более тщательно, чем естественное влечение к противоположному полу.

Агент, обуреваемый комплексами, является слишком уязвимой и легкой мишенью для противника. Спутавшись с женщиной, мужчина не обязательно потеряет голову от страсти и даст волю языку. А вот будучи гомосексуалистом, садистом или мазохистом, он попадется на удочку в девяноста девяти случаях из ста. Психическое отклонение само по себе является прекрасным поводом для шантажа. Никто не желает предстать перед близкими и знакомыми в качестве извращенца. Сфотографированный с хлыстом мужчина будет лезть из кожи, чтобы предотвратить обнародование снимков.