Читаем Арктика в моем сердце полностью

Со школьных лет мы знали и не без гордости слышали о том, какую огромную роль сыграл наш город Архангельск в покорении Арктики, в освоении Северного морского пути. Несколько столетий Архангельский порт служил базой полярных экспедиций. Отсюда уходили в ледяное безмолвие сотни судов. Они шли на Грумант (Шпицберген) и Новую Землю, на Вайгач и Таймыр, пробивались к устью Оби и дальше – на восток. Экспедиции известных полярных исследователей Чичагова, Розмыслова, Лазарева, Литке, Пахтусова, Русанова и многих других обогатили науку об Арктике ценнейшими открытиями.

В 1912 году жители Архангельска тепло провожали на судне «Святой мученик Фока» первую русскую экспедицию к Северному полюсу под руководством Георгия Седова.

И в советское время большинство походов в Арктику начиналось от архангельских причалов.

В 1932 году из Архангельска отправился в триумфальное плавание ледокольный теплоход «Александр Сибиряков»[1]. Ледовый капитан В. И. Воронин (выпускник Архангельской мореходки), впервые в истории за одну навигацию провёл судно с запада на восток Северным морским путём. Не было, кажется, такой экспедиции в северные широты, в которой бы не участвовали архангельские моряки. Многие из них прославились в дни челюскинской эпопеи и легендарного дрейфа ледокольного парохода «Георгий Седов».

Все знаменитые полёты в Арктику, на Северный полюс совершались через Архангельск. Здесь побывали папанинцы, Шмидт, полярные летчики-асы Бабушкин, Водопьянов, Молоков, Чухновский и другие. Воротами в Арктику, городом полярных экспедиций Архангельск остаётся и в наши дни. Не зря принято решение о том, что Администрация Северного морского пути будет располагаться в двух офисах: в Москве и Архангельске. Сотрудники поморского офиса занимаются «прикладными» проблемами: улаживают вопросы, касающиеся использования полярной авиации, согласовывают работы с Росгидрометом.


Дрейфующая станция «Северный полюс-1». Папанинцы


Итак, с Арктикой я познакомился в июле 1956 года.

На теплоходе «Волга» мы вышли из Архангельска в арктический порт Тикси, который расположен в устье реки Лены. До острова Диксон дошли самостоятельно по чистой воде. Здесь получили команду следовать дальше по назначению (Тикси). Никаких льдов не было, чистая вода, даже свободно прошли пролив Вилькицкого и дальше – море Лаптевых, и здесь всё чисто – ни единой льдинки.

Несколько слов о проливе Вилькицкого – это пролив, отделяющий полуостров Таймыр от архипелага Северная Земля и соединяющий Карское море с морем Лаптевых.


Теплоход «Волга» на рейде Диксона в ожидании каравана. 1956 г.


Длина пролива Вилькицкого составляет 130 км, а ширина в самом узком месте между мысом Челюскина и мысом Таймыр на острове Большевик – 56 км. Восточнее Большевика от пролива Вилькицкого ответвляется в северо-восточном направлении пролив Евгенова, отделяющий этот крупный остров архипелага от небольших юго-восточных островов Старокадомского и Малый Таймыр. Западнее пролива Вилькицкого расположены четыре небольших острова Гейберга. Здесь глубина моря составляет от 100 до 150 м, в восточной части – свыше 200 м. Впервые эта наиболее северная часть Северного морского пути была пройдена в 1878 году шведом Адольфом Эриком Норденшёльдом[2].

Пролив открыт в 1913 году гидрографической экспедицией под командованием Б. А. Вилькицкого (1885–1961).


Караваны судов проходят пролив Вилькицкого


Ледокол-9 работал в Архангельском морском порту и Белом море


В 1916 году присвоено название пролив Цесаревича Алексея, в честь великого князя Алексея Николаевича (1904–1918), наследника русского престола. В 1918 году переименован в пролив Бориса Вилькицкого, по имени и фамилии начальника экспедиции, открывшей пролив. С 1954 года название пишется без имени – пролив Вилькицкого, хотя указание имени исследователя было принципиально важно: в Арктике есть мысы, острова, ледник Вилькицкого, названные в честь его отца, также военного моряка, гидрографа А. И. Вилькицкого.

Это искажение названия имело политическую подоплёку: ещё в 1920 году Б. А. Вилькицкий эмигрировал из Советской России, и для перестраховки название, явно присвоенное в его честь, было решено «растворить» среди других, присвоенных в честь его отца.

Следует коротко рассказать о Диксоне. Этот посёлок расположен на одноимённом скалистом острове на берегу Енисейского залива Карского моря. Морской порт. Район Диксона – арктическая пустыня с суровым климатом.


Атомный ледокол «Ленин» во льдах Арктики


В XVII – XVIII вв. остров назывался Долгим и Кузькиным (по имени русского помора, открывшего остров в Карском море). В 1884 году остров и бухта получили официальное название – Диксон. В 1915 году на острове построена первая в Арктике русская радиостанция. В 1934 году в связи со строительством порта возник посёлок на материке, в 1957 году оба посёлка административно объединены в один.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное