Диксон стал для североморцев своеобразным символом отважного сопротивления захватчикам. Адмирал В. В. Михайлин, служивший в войну младшим офицером на тральщике, в статье «Война пришла в Карское море» так описывал свою встречу с этим суровым островом: «Перед нами открылась картина причудливых Новоземельских гор, покрытых снегом. На отвесных скалах гнездились кайры и чайки, создавая „птичьи базары“. Даже забылось, что идет страшная война. На подходах к губе Белушья поставили тралы. Началась обычная работа, полная напряжения, без сна и отдыха. На очередном галсе, ведущем к морю, сигнальщик старший краснофлотец Яков Аверин доложил: „Перископ — слева 40°“.
— Боевая тревога, глубинные бомбы товсь!
Но нет у корабля нужного хода, мешают поставленные тралы. А время неумолимо идет, и преимущество на стороне противника. Наконец, тралы выбраны. Корабль полным ходом устремляется в расчетную точку атаки. За кормой рвутся глубинные бомбы. Корабль содрогается. Остается одна серия глубинных бомб, пополнение которыми в этом районе плавания не предвидится. Возобновляем траление фарватера, покрыв его электромагнитным и акустическим полем до полной надежности прохода судов. Донесли о выполнении поставленной задачи, и сразу — приказ „Следовать в пролив Карские ворота. Подготовить основной фарватер для прохода ледокольного флота в Восточную Арктику“. Вот он — непокоренный остров, который хотели захватить морским десантом гитлеровские захватчики в августе 1942 года, когда рейдер „Адмирал Шеер“ своим артогнем пытался подавить малочисленный гарнизон острова Диксон. Встретив сильное сопротивление гарнизона, полевой 152-мм батареи и артиллерийского огня с корабля „Дежнев“, рейдер отказался от высадки десанта и покинул район боя. Мы, как зачарованные, смотрели на о. Диксон, оставшийся в памяти каждого из нас непокоренным гарнизоном!»[175].
Немцы еще рассматривали возможность атаковать Амдерму, но в итоге сочли это слишком рискованным, подозревая, что теперь никого не удастся застигнуть врасплох. Радиостанция Диксона через два дня после нападения возобновила работу — еще до того, как «Адмирал Шеер» успел вернуться на базу.
ПРИЛОЖЕНИЕ
3 СЕНТЯБРЯ 1941 г.
Отход наших войск из района Сортавала, Лахденпохья, Кексгольм на Карельский перешеек позволил противнику освободить часть сил и перебросить их на петрозаводское направление с целью активных действий.
Противник на отдельных участках Карельского фронта находится в 50–60 км от Кировской железной дороги и дальнейшее его продвижение угрожает ее захватом.
Обращаю Ваше внимание на серьезность положения и недопустимость дальнейшего отхода войск.
Карельскому фронту перевозится 313-я стр. дивизия, но, несмотря на это, необходимо создать резервы для Карельского фронта.
Создать крепкие рубежи обороны, на которых глубже закопаться, и организовать мощную систему огня, не допускающую прорывов противника.
Больше и эффективнее использовать всевозможные виды заграждений, особенно завалы, минирование их, минные поля и т. п., усиливая их засадами и другими неожиданностями на путях движения противника.
Организовать небольшие группы лазутчиков и разведчиков для действий по тылам противника и срыва подвоза.
О принятых мерах донесите.
19 НОЯБРЯ 1941 г.
Для создания усиленных и длительных минных заграждений на направлениях активных действий противника Ставка Верховного Главнокомандования приказывает сформировать оперативно-инженерные группы:
1. Первая оперативно-инженерная группа — начальник командир 1-й саперной бригады полковник Полуэктов; состав — 10 саперных батальонов 1-й саперной бригады и один сапбат Карельского фронта. Задача — создать минные заграждения на льду Онежского озера на участке Медвежьего рек, Пудож, Вытегра и по дороге Пудож — Каргополь — ст. Няндома.
Группу подчинить командующему Медвежьегорской группой войск т. Князеву, усилив группу т. Князева квалифицированными военными инженерами.