Арлекин

Второй лихтер привез бочки с копченой селедкой, и Жанетту передернуло от рыбного запаха. Английская еда! Селедку даже не выпотрошили перед копчением, и рыба в бочке покрылась желто-зеленой плесенью, но стрелки поедали ее с удовольствием. Жанетта постаралась оказаться подальше от вонючей рыбы и подошла к дюжине горожан, которые пилили на козлах длинные бревна. Один из плотников когда-то трудился на отца Жанетты, хотя обычно был слишком пьян, чтобы удержаться на работе больше нескольких дней. Он был бос, имел горб и заячью губу, хотя, когда был трезв, справлялся с работой не хуже других.

– Жак! – окликнула его Жанетта и спросила по-бретонски: – Что ты делаешь?

Жак откинул со лба прядь волос и неловко поклонился:

– Вы хорошо выглядите, госпожа. – Лишь немногие понимали его речь, так как раздвоенная губа искажала слова. – Ваш отец всегда называл вас своим ангелом.

– Я спросила, что ты делаешь.

– Лестницы, моя госпожа, лестницы. – Плотник вытер рукавом нос. На шее у него была гнойная язва, и запах от нее шел не лучше, чем от копченой селедки. – Им нужно шесть таких длинных лестниц.

– Зачем?

Жак осмотрелся по сторонам, не слышит ли их кто-нибудь.

– Этот говорит… – кивнул он на англичанина, видимо наблюдавшего за работами, – этот говорит, что они отправятся в Ланьон. А лестницы-то достаточно длинные для ланьонских стен, верно?

– В Ланьон?

– Он любит эль, – сказал Жак, поясняя болтливость англичанина.

– Эй! Красавец! – крикнул плотнику надсмотрщик. – За работу!

И тот, послав Жанетте виноватую улыбку, взялся за пилу.

– Сделай шаткие ступени! – по-бретонски посоветовала графиня Жаку и обернулась, так как из дома кто-то позвал ее по имени.

В дверях стоял сэр Саймон Джекилл, заспанный и с заплывшими глазами. У Жанетты упало сердце.

– Моя госпожа, – поклонился он графине, – вы не должны ждать вместе с чернью.

– Скажите это секретарю, – холодно ответила Жанетта.

Секретарь, подсчитывавший связки стрел, заскулил, когда Саймон схватил его за ухо.

– Этому? – спросил рыцарь и отвесил бедняге оплеуху. – Это леди, мерзавец! Обращайся с ней как с леди. – Он отшвырнул секретаря прочь и распахнул дверь. – Заходите, моя госпожа.

Жанетта вошла и с облегчением увидела за столами еще четверых чиновников.

– В войске почти столько же писцов, сколько лучников, – сказал сэр Саймон, когда она протискивалась мимо них. – Писцы, коновалы, каменщики, повара, пастухи, мясники и всякие прочие двуногие, умеющие тянуть с короля деньги. – Он улыбнулся графине и провел рукой по своему потертому шерстяному плащу, отороченному мехом. – Если бы я знал, что вы почтите нас своим визитом, моя госпожа, я бы приоделся.

Жанетта с удовлетворением заметила, что сэр Саймон нынче утром в настроении покрасоваться. Он всегда держался либо по-хамски, либо с неуклюжей учтивостью, а она терпеть не могла ни того ни другого. Однако, когда он пытался произвести впечатление хорошими манерами, с ним, по крайней мере, было легче иметь дело.

– Я пришла просить у мсье Тотсгема пропуск.

Писцы украдкой наблюдали за ней, их перья скрипели и оставляли кляксы на выскобленном пергаменте.

– Я сам могу выдать вам пропуск, – галантно проговорил сэр Саймон. – Надеюсь, вы не надолго покидаете Ла-Рош-Дерьен?

– Я лишь хочу съездить в Луаннек.

– И где же, дорогая леди, находится Луаннек?

– На побережье, к северу от Ланьона, – сказала Жанетта.

– От Ланьона, да? – Он присел на край стола и покачал босой ногой. – Я не советовал бы вам путешествовать близ Ланьона. Не на этой неделе. Может быть, на следующей. Да и то только если вы убедите меня, что у вас есть веская причина для поездки. – Он разгладил свои светлые усы. – А я бываю очень сговорчив.

– Я хочу помолиться тамошним мощам, – объяснила графиня.

– Не могу удерживать вас.

Сэр Саймон подумал, не пригласить ли ее в комнату, но этим утром у него не было настроения для любовных игр. Свою неудачу в деле с задницей Томаса из Хуктона он залил вином, и теперь в животе бурлило, в горле пересохло, а голова гудела, как литавры.

– Какой святой получит удовольствие слышать ваш голос? – спросил он.

– Там находятся мощи святого Ива, защитника больных. Моего сына лихорадит.

– Бедный мальчик, – проговорил сэр Саймон с притворным сочувствием. Потом не терпящим возражений тоном велел писцу выписать графине пропуск. – Вы же поедете не одна, мадам? – спросил он.

– Я возьму слуг.

– Вам будет спокойнее с солдатами. Повсюду бандиты.

– Я не боюсь своих соотечественников, сэр Саймон.

– А надо бы, – ехидно заметил рыцарь. – Сколько слуг?

– Двое.

Сэр Саймон велел писцу вписать в пропуск двоих сопровождающих и снова взглянул на Жанетту:

– Вам действительно было бы безопаснее с эскортом солдат.

– Бог меня сбережет, – ответила она.

Сэр Саймон наблюдал, как посыпают песком чернила на пропуске и капают на пергамент горячий воск. Потом он сам приложил печать к воску и протянул документ Жанетте.

– Может быть, мне отправиться с вами, мадам?

– Тогда я лучше вообще не поеду, – ответила она, отказываясь взять пропуск.

– Что ж, в таком случае я перекладываю свои обязанности на Господа.