Арлекины и радуги

– И мое мнение не учитывается?

– Извини, но нет.

Вера достала телефон, посмотрела на часы.

– Мне пора.

– Но позвонить-то тебе можно? – сделал Костя последнюю попытку.

– А зачем?

Костя уже получил визу и готовился улетать, когда позвонил Сережа Резник. Он так и остался в Москве и работал с несколькими театрами, а еще преподавал литературное мастерство в школе для начинающих авторов. Они договорились встретиться на Патриарших прудах, посидеть где-нибудь.

Костя пришел первым, специально с запасом времени, чтобы успеть попрощаться с Москвой перед расставанием. Нашел свободную скамейку, сел, надел солнечные очки. Мимо текла обычная для Патриков толпа: те же соцсети, только вживую. Постоянно кто-нибудь останавливался сфотографироваться, на траве вокруг пруда были расстелены пледы, и на них происходили импровизированные пикники. Лебеди, жившие в домике на воде, охотно принимали подношения: хлеб и крошки печенья.

На другой конец Костиной скамьи присела женщина с французским бульдогом; пес немедленно подбежал к Косте здороваться. Он потрепал его треугольные уши, и бульдог в блаженстве захрюкал, валясь на бок и подставляя бархатистый круглый живот – чеши! Хозяйка извинилась:

– Сейчас я его заберу. Гуччи, не приставай!

Пес сделал вид, что не слышит. Она потащила к себе поводок, но Гуччи отказывался вставать и ехал по песку, подрагивая лапами в воздухе.

– Он не мешает, – сказал Костя, – пусть лежит.

Хозяйка подвинулась к Косте ближе, чтобы поводок не натягивался. Глянула ему в лицо раз, потом другой, и ойкнула:

– Вы… ой, вы Константин Садовничий! Гуччи, ты только посмотри! – как будто пес мог оценить грандиозность встречи.

– Нет, – сказал Костя, неожиданно для себя самого, – вы ошиблись.

– Простите, – начала было она, но потом передумала: – Да нет же, это вы, точно! Я только хотела сказать, что за вас переживала. Мы с дочкой почти все спектакли видели в вашем «Открытии». Нам так нравилось! Чем вы сейчас занимаетесь? Ставите что-нибудь?

Костя уже хотел подняться и уйти, но на аллее показался Сережа Резник – он быстрым шагом направлялся к скамье и махал ему рукой. Хозяйка подхватила Гуччи под мышку, сказала: «До свидания, извините еще раз», – и убежала.

Сережа плюхнулся на то место, где сидела она, посмотрел ей вслед.

– Знакомая?

– Нет. Просто узнала. Я думал, меня никто не помнит.

– Помнят, еще как. Просто говорить побаиваются.

– И ты побаиваешься?

Сережа язвительно усмехнулся:

– Я-то что! Мелкая сошка, кому я нужен. Вот Ваневич – та да, при одном имени шикать начинает.

Костя понял, что речь идет о Елене – помощнице Гуляева.

– А она почему?

Сережа выкатил на него светлые глаза неопределенного цвета – то ли серые, то ли зеленые.

– Ты что, не в курсе?

– Видимо, нет. А что случилось?

– Ну это на трезвую голову и не расскажешь, – скривился Сережа. – Надо хотя бы винца. А лучше виски.

Они обогнули пруд, перешли Малую Бронную и сели на уличной террасе «Маргариты». Пить виски на жаре Косте не хотелось, и он заказал бутылку гави. За соседним столом ели нарезанный кубиками арбуз с фетой и листьями мяты, они с Сережей попросили такой же на закуску. Выпили по бокалу, съели арбуз, и Сережа начал:

– Может, и не стоит тебе рассказывать… Меньше знаешь, крепче спишь…

– Нет уж, давай колись!

Костя чувствовал, что дело серьезное, раз приятель так мнется.

– А вдруг это только слухи? Вдруг неправда? – все еще колебался Сережа.

– Тогда мы их отбросим за ненадобностью. Так в чем дело-то?

– Понимаешь, я Гуляеву материал сдавал. Так, ерунду, он сценарий заграничный просил адаптировать. Ну я и крутился у него в театре – то с тем поговорю, то с этим. Думал, может, еще чего понадобится. И услышал… случайно…

– Да не тяни ты! Выкладывай уже!

– Я бы поел, – жалобно пробормотал Сережа, все еще надеясь отвертеться.

– Дайте ему меню! – крикнул Костя официанту и придвинул к Сереже свой стул.

Поняв, что обратной дороги нет, тот понуро опустил голову, затеребил салфетку.

– В общем, те деньги, что у тебя пропали со счетов… Кауфман из них почти ничего не взяла.

– Значит, это все ее бухгалтер?

– Нет, не она.

Сережа вцепился в меню, как в спасательный круг, начал водить пальцем по строкам, словно перво классник. Костя молчал, переваривая услышанное, в нетерпении топал ногой под столом.

Сережа дотошно выспросил у официанта, как готовится соус для пасты и нет ли там сырого чеснока, сделал заказ, подлил вина себе и Косте.

Наконец он решился и выпалил громким ше потом:

– Короче, Андреич их себе забрал. Это с самого начала была его идея. Его и Ваневич. С Кауфман они, конечно, договорились, но ее доля там небольшая. В основном все им ушло.

Костя остолбенел:

– Гуляев? Как же так! Он ведь сам меня продвигал!

– Вот именно, – закивал Сережа, – и под эту марку тебе выделили финансирование. Ты им еще и помог – стал спать с Соней. Сделал за них половину работы.

– Но зачем ему? У него что, денег мало?

– Денег, – сказал Сережа философски, – много не бывает. Он, говорят, опять разводиться хочет. Будет жениться в третий раз. Сам понимаешь, без штанов остаться ему никак невозможно.