Армадэль. Том 2

Это маленькое обстоятельство, я признаюсь, ускользнуло из моей памяти. Дело могло кончиться неприятно для меня. Если бы майор Мильрой не так упорно придерживался своего мнения, Армадэль мог бы оправдаться, его помолвка с мисс Мильрой была бы признана, и всякая возможность для меня иметь влияние на это дело была бы утрачена. Теперь же они должны держать планы своей помолвки в строгой тайне, и мисс Мильрой, не осмелившаяся подходить к большому дому после того, как гроза принудила её искать там убежища, вряд ли осмелится подойти и теперь. Я могу разлучить их, когда захочу, анонимным письмом к майору; я могу разлучить их, когда захочу!

После рассуждений о письме они начали говорить о том, что им теперь предпринять. Строгость майора, как оказалось, произвела обыкновенный результат. Армадэль заговорил опять о побеге, и на этот раз она слушала его, мисс Мильрой все принуждает к этому. Платья её готовы, а летние каникулы в школе, выбранной для неё, кончаются в конце следующей недели. Когда я оставила их, они уговорились встретиться опять и решить что-нибудь в понедельник.

Последние слова, сказанные им, перед тем как я ушла, несколько взволновали меня. Он сказал: «По крайней мере одно затруднение, Нили, не должно тревожить нас: у меня много денег».

Потом он поцеловал её. Возможность лишить его жизни показалась мне реальнее, когда он заговорил о деньгах и поцеловал её.

Прошло несколько часов, и чем больше я думаю о мести, тем больше опасаюсь пустого промежутка до того времени, когда миссис Ольдершо обратится к закону и защитит меня от меня самой. Может быть, было бы лучше, если б я осталась дома сегодня. Но как я могла? После оскорбления, которое она нанесла мне вчера, я порывалась взглянуть на девицу.

Сегодня воскресенье. Понедельник, вторник. Меня не могут арестовать за долг раньше среды. От моих жалких пяти фунтов осталось только четыре! А Армадэль сказал Нили, что у него много денег! Она краснела и дрожала, когда он целовал её! Может быть, было бы лучше для него, лучше для неё, лучше для меня, если бы срок моего долга кончился вчера и полиция задержала меня сию минуту.

Что если бы у меня были средства уехать из Торп-Эмброза со следующим поездом, отправиться за границу и занять себя каким-нибудь новым интересным делом с новыми людьми? Могла ли бы я это сделать, скорее чем размышлять о том лёгком способе лишить его жизни, который проложит путь к богатству? Может быть. Но откуда достану я денег? Кажется, дня два тому назад мне приходил в голову способ достать денег? Да, это — низкая идея просить Армадэля помочь мне! Хорошо, поступлю низко один раз, я дам ему возможность совершить великодушный поступок с помощью туго набитого кошелька, о котором он размышляет с таким утешением в сложившихся обстоятельствах. Сердце моё смягчилось бы ко всякому человеку, который ссудил бы меня деньгами в моём теперешнем отчаянном положении; и если Армадэль даст мне денег, то может быть, моё сердце смягчится и к нему. Когда я пойду? Сейчас! Я не оставлю себе времени продлить унижение от этого поступка и переменить моё намерение.

* * *

Три часа. Я отмечаю час. Он сам решил свою участь. Он оскорбил меня.

Да! Я раз вынесла это оскорбление от мисс Мильрой, а теперь вынесла во второй раз от самого Армадэля. Оскорбление приметное, безжалостное, умышленное оскорбление днём!

Я прошла город и сделала несколько сот шагов по дороге, которая ведёт к большому дому, когда увидела Армадэля, подходящего ко мне. Он шёл очень быстро, вероятно, за чем-нибудь в город. В ту самую минуту, как он увидел меня, он остановился, покраснел, снял шляпу, заколебался и повернул назад в переулок, который, как мне известно, идёт в противоположном направлении от того, в котором он шёл, когда увидел меня. Его поступок говорил сам за себя так ясно, что его можно было выразить словами: «Мисс Мильрой может об этом услышать: я не смею подвергнуться риску, чтоб меня увидели говорящим с вами». Мужчины поступали со мной жестокосердно и говорили мне неприятные вещи, но ещё ни один мужчина на свете не бегал от меня как от прокажённой, как будто заражавшей сам воздух своим присутствием!

Не говорю ничего более. Когда он сбежал от меня в этот переулок, он пошёл навстречу своей смерти. Я написала Мидуинтеру, чтоб он ожидал меня в Лондоне на будущей неделе и все приготовил к нашему скорому браку.

* * *

Четыре часа. Полчаса назад я надела шляпку, чтоб самой отнести на почту письмо к Мидуинтеру, но вот все ещё сижу в своей комнате, с душой, раздираемой сомнениями, а письмо лежит на столе.

Армадэль не причина сомнений, теперь раздирающих меня. Это Мидуинтер заставляет меня колебаться. Могу ли я сделать один из трех шагов, которые приведут меня к цели, без моей обычной осторожности думать о последствиях? Могу ли я выйти за Мидуинтера, не зная заранее, как уничтожить препятствие иметь мужа, когда наступит время, которое превратит меня из жены живого Армадэля во вдову Армадэля умершего.