Армагеддон

Тарас Полубай был опытным политиком. Он занимался этим сложным, грязным, но чрезвычайно увлекательным делом уже добрых два десятка лет. В молодости он совершенно не собирался влезать в это занятие, считавшееся малопочтенным в той среде, в которой он тогда вращался. Однако человек предполагает, а бог располагает. И вот сегодня он был самым высшим чиновником исполнительной власти в стране. В общем-то все произошло случайно. Свою деятельность он начал инженером на Запорожстали, одном из более-менее стабильно работавших предприятий страны. Время было интересное. Люди постоянно менялись. Платили мало, не всегда вовремя, поэтому многие, поднабравшись кое-какого опыта, уходили, предпочитая продавать свои знания и умения сначала на заводах немецкого Рура, а затем уже на огромных и оснащенных великолепным оборудованием заводах Империи. Там было интересней, поскольку обычную сталь в Империи давно не выпускали, предпочитая под каждый конечный продукт использовать специально разработанные сплавы с заданным набором характеристик. Так что несмотря на то, что в Империи поначалу платили поменьше, чем в Германии, устроиться на Новолипецкий, Новокузнецкий или Магнитогорский комбинат считалось большой удачей Но у Тараса, который сам был родом из Запорожья, тогда сильно болели родители, потом родился маленький, затем пришлось хоронить тестя с тещей, так что к тому моменту, когда он был готов тронуться с места, его уже повысили до начальника конверторного цеха. А с этой должности оставался всего один шаг до главного инженера. И пусть главный инженер Запорожстали получал меньше, чем сменный мастер на том же НЛМК, статус все-таки давал некоторые преимущества. И он решил не дергаться. Да и зарплата потихоньку росла, и выплачивать ее стали намного регулярнее, причем всем, а не только ведущим специалистам. А когда его назначили-таки главным инженером комбината (как выяснилось, он стал самым молодым главным инженером комбината за всю его историю), оказалось, что он совершенно не прогадал. Однако потом произошло непредвиденное. Запорожсталь купили русские.

И сразу приступили к его масштабной реконструкции. Тут-то и выяснилось, что, несмотря на свой высокий пост, Тарас совершенно не знаком ни с одним типом плавильных установок, которые должны были заменить на его предприятии привычные домны, мартены и конверторы. И тогда заменили его. Впрочем, в тот момент поменяли половину высшего менеджмента, так что он оказался не единственным обиженным. Вернее, сам-то он себя обиженным не считал, потому что, будучи специалистом, прекрасно понимал обоснованность своей замены, но остальные подняли многоголосый хай, выступая на митингах, разражаясь гневными газетными статьями, вещая с экранов телевизоров и пугая народ «клятыми москалями», отнимающими кусок хлеба у «честных украинцев». А поскольку плакаться — мол, как меня обидели, — как-то неудобно и не всегда прилично, стали приводить в качестве примера «обиженного» новыми хозяевами «честного украинского инженера, прекрасного специалиста и истинного патриота» Тараса Полубая.

И Тарас, неожиданно для себя стал символом сопротивления «москальской экспансии», которая в тот момент шла небывало бурными темпами. Впрочем, не только на Украине, а, скажем, и в недалекой Болгарии, где русские купили Варнинские верфи, Старозагорский комбинат минеральных удобрений и еще многое другое.

Но болгары встретили появление русских как манну небесную, поскольку их заводы и фабрики просто стояли, да и их отношение к русским отличалось от такового «в Украине». Так что спустя три месяца после увольнения Тарас, опять же неожиданно для себя, оказался в Раде. Впрочем, его «символизм» довольно быстро сошел на нет, так как после нескольких месяцев бурных протестов, многолюдных демонстраций и «маршей на Киев», столь любимых «щирыми» украинцами из западных областей, возмущенные толпы внезапно с улиц исчезли. Потому что люди, из которых они состояли, вдруг вновь оказались востребованы у станков и за баранками автомобилей, у плавильных печей и за пультами тепловозов (или, вернее, аккумуляторных электровозов). Но Тарас никуда особо не лез, послушно поднимал руку на голосовании, с речами выступал довольно редко и всегда по теме, так что в следующий раз его избрали в Раду уже по списку как послушного «заднескамеечника»

Спустя пару сроков ему уже доверили комитет, еще через срок избрали вице-спикером, а полгода назад, когда с шумом и гамом слетел кабинет яркого, прямо-таки харизматического политика Станислава Видовича, которому прочили безоговорочную победу на следующих президентских выборах, неяркая и работящая лошадка Полубай, снова неожиданно для себя, оказался тем кандидатом, которого все политические силы приняли в качестве компромиссной фигуры.