Армагеддон. Книга 3. Подземелья Смерти

— Здесь есть всё, — с довольной улыбкой произнес доктор, снова что-то нажал и сделал приглашающий жест: —

Говорите.

…Полковник Роулинсон, сидевший в башне КДП, едва не подскочил на месте, когда из покрытого пылью динамика на стене прогремел голос Гумилева:

— Полковник, вы меня слышите? Это Гумилев. Повторяю: полковник Роулинсон, вы слышите меня?

Роулинсон поискал микрофон; тот свисал со стены на пружинистом шнуре. Щелкнул кнопкой.

— Роулинсон слушает, tovarishch.

— О, я рад, что вы еще здесь, полковник. Видимо, пытаетесь проникнуть внутрь хранилища и секретных лабораторий?

— Нет, — соврал Роулинсон, хотя именно этим его люди в данный момент и занимались. Совершенно безуспешно. Полковник не смел вернуться к Мастеру с пустыми руками, прекрасно понимая, чем это может для него закончиться.

— Врете, — угадал Гумилев. — Ну да ладно, не в этом дело. Видите ли, полковник, как это частенько бывает в азартных играх — а мы же с вами играем в азартную игру, да?! — ситуация переменилась на прямо противоположную. Вы где сейчас находитесь?

— На башне КДП, — на сей раз Роулинсон сказал правду, ему было интересно, что же затевает русский.

— Чудесно. Стало быть, вы можете видеть из окна два пустых ангара чуть левее. Видите?

— Вижу. — Полковник начал раздражаться. Что он задумал?!

— Хорошо.

Коробки ангаров неожиданно окутались клубами дыма и пыли, оседая внутрь себя. Через миг до башни КДП долетел чудовищный грохот; одно из треснувших стекол вылетело и осыпалось на пол. Полковник присел за столом и прикрыл руками голову. Несколько тревожных секунд он ожидал, что взорвется и КДП, но больше ничего не произошло. Осторожно выглянув из своего укрытия, Роулинсон обнаружил, что оба ангара превратились в груды мусора и обломков. В помещение вбежал капитан Долтри.

— Вы живы, сэр?! — закричал он. — Что это было?!

— Вон отсюда, капитан! — хрипло рявкнул Роулинсон, отряхиваясь.

Капитан тут же исчез так быстро, как и появился.

— Как вам небольшая демонстрация наших новых способностей, полковник? — послышалось из динамика.

В голосе русского сквозило неприкрытое ехидство.

— Что это было, черт побери?! Вы нашли систему уничтожения базы?!

— А вы догадливы, полковник. Да, мы нашли систему. Резервный пульт. Полагаю, даже если вы сейчас активно займетесь деактивацией этой системы, у вас все равно не найдется достаточно времени, чтобы успеть до очередного взрыва. А ведь я и сам пока не знаю, что именно взорву. Может быть, центр инженерной поддержки или еще один ангар. А может быть, электроподстанцию или вертолетную площадку. Или контрольно-диспетчерский пункт, где вы сейчас находитесь.

— Постойте, tovarishch, — сказал Роулинсон, вытирая пот со лба. — Раз уж вы со мной связались, следовательно, не исключаете возможности договориться. Вы, видимо, хотите попросить меня, чтобы я выпустил вас из заточения?

— Нет, полковник, не хочу. Дело в том, что из заточения мы уже выбрались самостоятельно.

Роулинсон злобно скрипнул зубами, а русский продолжал:

— Меня интересует сразу несколько вещей. Вопервых, что с моими людьми и где они находятся? Вовторых, на каких условиях вы согласитесь выпустить нас с базы? И втретьих, чего хочет Мастер?

Полковник осознал, что до сих пор стоит в неприличной позе — пригнувшись, с микрофоном в руке. Сел, поправил повязку на шее, откашлялся и начал:

— Ваши люди в безопасном месте. Я не скажу, в каком именно, чтобы вы не взрывали здесь все подряд без риска уничтожить своих. Уверяю, с ними ничего плохого не произошло… пока не произошло. С базы я вас выпущу, если вы сделаете то, о чем мы договаривались изначально, — предоставите нам полученные данные. Они нужны Мастеру, потому что у Мастера далеко идущие планы. Вы видите в нем некую мрачную фигуру, а на деле он пытается возродить цивилизацию. Американскую цивилизацию.

Динамик молчал. Роулинсон не стал торопить русского — видимо, тот отключил микрофон и советовался со своими.

— Хорошо, — сказал наконец Гумилев. — По поводу данных хочу вас разочаровать — все эти секретные лаборатории и то, что в них хранилось, оказалось банальной фальшивкой. Фальшивкой, которая создана для запудривания мозгов налогоплательщикам и паяцам из Белого Дома.

— Я вам не верю, tovarishch. — Роулинсон даже помотал головой, словно русский мог его видеть.

— Он говорит правду, мистер… ээ… Роллинз? — Это был незнакомый голос безо всякого акцента, явно настоящий аме­риканец.

— Роулинсон, — нервно поправил полковник. — Вы еще кто?

— Доктор Захария Штреллер, сотрудник базы. То, что вы обнаружили, не более чем чучела и макеты. Фикция.

— Этого не может быть, доктор. Это глупость. Зачем?!

— Мистер Гумилев вам все объяснил.

— Но погодите расстраиваться, полковник, — это снова говорил Гумилев. — Мы тут кое-что нашли. Кое-что настоящее. И, если вы в самом деле заботитесь о возрождении цивилизации… американской цивилизации… то мы готовы этим

кое-чем настоящим с вами немного поделиться. С учетом наших нынешних возможностей мы могли бы вообще диктовать свои условия…