Армагеддон No 3

Дети наглые такие! Такие цены, блин, заворачивают! Купи дядя хомячка! Да еще неизвестно, чем они этих хомячков кормят, что хомяки плодятся у них как тараканы.

Удава Петрович назвал Кирюшей. Вернее, это матрос ему так его назвал, а Петрович согласился. Кирюша до того привык к Петровичу, что встречал его у дверей, ласково обвивая ноги и тычась плоской головой в сумку с мышами. А с виду никак не подумаешь, что такая тварь чо-то соображать может! И как теперь с ним разлучаться? Сколько всякой мрази за два года не обреталось временно у Петровича на квартире! Обезьяны эти! Макаки-сраки! А попугаи?

Пока ведь летали и голосили над плафонами люстры, всю квартиру сверху обгадили! Все приходилось из-за них целлофаном застилать. И удава после двух крокодильчиков Петрович даже брать боялся, хотя Федька, матрос этот, ему сказал, что после макак с Кирюшей будет Петровичу рай земной. И действительно! Ночью Кирюша сворачивался в ногах у Петровича под одеялом.

Никогда Петрович не думал, что пятнистая кожа холоднокровного Кирюши такая мягкая на ощупь, и так приятно будет касаться ее голыми пятками под теплым ватным одеялом! Петрович знал, что Кирюше тоже было неплохо у него, ему даже иногда казалось, что, если бы Кирюша только мог, он бы непременно мурлыкал ему, Петровичу под его одеялом.

Как теперь он будет спать без Кирюши? И какие теперь он будет видеть сны? Петрович никому не мог бы признаться, но он точно знал, что Кирюша умеет посылать ему в голову телепатические сигналы, из-за которых сны Петровича в последнее время стали красочными и разнообразными.

Ах, эти сны! В них Кирюша объяснял Петровичу, что он не согласен с бытующей европейской традицией, считать змею главным воплощением космического зла. И вовсе Кирюша не собирался играть основную роль в предстоящей гибели мира. Он считал, что, если миру суждено погибнуть, то он вполне погибнет и без них с Петровичем. Кирюша рассказывал Петровичу о жарких странах, где он жил раньше. Вот там отношение к Кирюше когда-то было абсолютно верным. Кирюшу там полагали зверем земли, даже жизнью земли, началом мудрости, олицетворением плодовитости женщин и мужской силы мужчин. А еще Кирюша служил там божеством водных источников.

Он был благодарен Петровичу, который взял его в дом в качестве культового животного и, если честно, давно Кирилл мечтал стать священным змеем. А дома ни одна желтая образина до этого не додумалась. Собственно поэтому Кирюша их иногда кушал, от расстройства. А после того, как приезжие миссионеры рассказали желтопузикам о том, что будто бы Кирюша лишил их жилплощади в Раю, они там, если честно, Кириллу вообще веселую житуху устроили. Он сам нарочно в силки попался. Так ему тошно с ними стало. Да и мир посмотреть захотелось.

До утра они с Петровичем ползали по бесконечным лианам в темном влажном лесу, слушали крики противных макак и какаду, кушали фрукты всякие, орехи.

И Кирюше ни разу даже в голову не пришло скушать Петровича.

ОТХОДНЯК

Пока они стояли в обнимку в очереди у кассы, Ямщиков старался сообразить, а сколько же билетов, собственно, брать? Два или все-таки три?

Интересно, как их найдет Седой? В прошлый раз он их с бабами в харчевне застукал. Главное, не было его, а потом вдруг раз! И тут! А Флик тогда даже лосины снять не успел. Вот придурок.

Вот подошла их очередь, и все его сомнения развеял стоявший рядом расстроенный Флик: "На Седого тоже бери, он подойдет позже"

Видно, и это вставили в его головку-одуванчик. Бедный, бедный Флик! Не везло ему, чего уж там! Никогда не везло. А теперь... Жаль парня, хороший был когда-то кирасир, верный товарищ. Всегда можно было на него положиться, денег занять. Добрый такой был, веселый. Хотя и придурок, конечно.

- Слушай, Грег! А где твои вещи? - вдруг спросил его женским голосом Флик. Смешно, но теперь у него и голос был как у бабы.

- Тебе чо надо-то? Солонину, как в прежние времена, жрать не будем! Нам все теперь на блюдце принесут! Вот, где у меня все вещи! - с удовлетворением похлопал себя по карману Ямщиков. - А я еще подумал, как мне кстати премию подкинули, за три года выплатили, потом вдруг за выслугу отдали, наградные, за звания... Все вдруг разом! А тут, видишь, дело какое! Пойдем, брат! Щас купим, что тебе в дорогу надо! У нас еще с тобою три часа до отправления. Мистика какая-то, Флик. Только сегодня собран для нас с тобой прицепной вагончик. Единственный экспериментальный маршрут!

Что-то мне не кошерно, браток! Пойдем, по пиву выпьем, а? Вспомним старенькое, а?

- Только не до конца... Ну, но до того, как... - прошептала женщина.

- Да-а-а... Подставил ты нас тогда по полной... Мне тогда ремнем руки скрутили... И вода такая холодная была... Бр-р! Ну, тебя-то они, наверно, для себя оставили? - с какой-то дурацкой иронией, сквозь смешок спросил Ямщиков, пихая ее в бок.

- Ты чо, Грег? Шуточки, блин! Да меня раньше всех вас за борт проводили!

Сам-то как визжал! Думаешь, не помню? - возмущенно сказала Марина Викторовна, останавливаясь на минуту посреди кассового зала.