Армагеддон объявлен

Между тем вне зависимости от моей воли искусственный интеллект Данаиба начал автоматическую перенастройку излучателей, и уже через полчаса всё для стасисного «удара» по Ультану было готово. За происходящим я следил из центральной рубки управления. Непосредственно перед активацией излучателей автоматикой был дан полагающийся в подобных случаях минутный обратный отсчет, и в назначенный срок Ультан был заключен в синеватый кокон темпорального стасиса. По правде говоря, зрелище завораживающее: как будто вокруг планеты расплескали океан искрящейся и сверкающей синевы – след притормаживающих в стасисном поле фотонов.

Но самое ужасное стряслось после того, как, просуществовав долю мгновения, синеватое свечение погасло. Едва это произошло, на поверхности Ультана сверкнуло так, что я едва не ослеп. Создавалось впечатление, что моя родная планета превратилась в самую настоящую звезду и очень скоро разлетится в разные стороны облаками раскаленных газов и поглотит Данаиб в горниле мощного термоядерного взрыва. Однако ничего подобного не случилось, вспышка света была достаточно кратковременной и никакого заметного ущерба Ультану не нанесла. Даже атмосфера планеты уцелела, изрядно замутилась от пыли и копоти, но не улетела в космическое пространство, как я того ожидал. Причина столь масштабного явления в то время была для меня тайной за семью печатями, но интуитивно я уже понимал, что на Ультане произошло непоправимое, и вряд ли хотя бы одному из моих соплеменников удалось выжить после столь ужасной катастрофы.

Отойдя от шока, я попытался наладить телепатическую связь с кем-нибудь из выживших, но все мои старания были напрасными. Я ловил лишь слабый астральный след духовных сущностей, отлетающих в горнило чистилища для подготовки к последующему перерождению. Впрочем, около сотни душ даридов по какой-то причине не смогли или не пожелали туда отправиться и остались навеки прикованными к Ультану. Но они – как бы помягче выразиться – были не вполне адекватны и отказались войти со мной в какой-либо контакт. Эти умалишенные в отличие от обычных призраков обосновались сплоченной группой в одной из пещер, где занялись какой-то непонятной для меня деятельностью…

– Прошу прощения, достопочтенный Хайвер, – перебил хозяина Зенон. – Ты часом не Алайский ли горный массив имеешь в виду? Мне Вельмир Максай рассказывал об одной загадочной пещере, где на стенах время от времени появляются огненные письмена и раздаются голоса на языке навеки ушедшего народа.

– Совершенно верно, юноша, – дарид сконцентрировал взгляд обоих своих глаз на поручике, – именно в Алайских горах. Мои покойные соплеменники явно пытаются предупредить обитателей Ультана о грозящей опасности, но впавшее во тьму безумия сознание призраков выдает лишь туманную галиматью из не связанных между собой фраз и отдельных слов…

– Ну, не скажи, уважаемый! – Зенон вновь перебил дарида. – Оно, может быть, и галиматья, но огненные письмена и голоса помогли нашим ученым расшифровать ваш язык. Кстати, а где ты научился так свободно разговаривать на общеультанском?

– Дорогой Зенон, если у тебя и твоих товарищей хватит терпения дослушать мой рассказ, надобность задавать вопросы подобного рода отпадет сама по себе, – всё тем же лишенным эмоциональной окраски ровным голосом ответил дарид, при этом скорчил такую страшную рожу и задвигал лицевыми щупальцами, что даже нашего не робкого десятка героя проняло. Вполне вероятно, это была легкая безобидная улыбочка, но что там на уме у этих даридов, одному Господу ведомо. Поэтому юноша решил временно умерить зуд познания и держаться скромнее.

– Итак, дорогие мои спасители, – продолжал тем временем Хайвер, – осознав, что во всей бескрайней Вселенной в моем лице остался всего лишь один-единственный живой и не потерявший рассудок дарид, я впал в полное отчаяние. Затем отчаяние сменил леденящий душу ужас. Для меня теперь отсутствовало самое главное – цель жизни. Проведя в полном одиночестве много лет на Данаибе, я мечтал осчастливить свой народ. Теперь, когда никого не осталось, мои амбициозные планы также потеряли актуальность. Я даже не пытался понять, что на самом деле произошло на моей родной планете. Как-то опрометчиво я подумал, что сумасшедший председатель правительства окончательно «съехал с катушек» и столь странным способом решил свести счеты с жизнью, прихватив с собой заодно всех прочих соплеменников.