Армагеддон объявлен

Зенон в очередной раз взглянул на часы. Было без пяти пять. Заря на востоке уже полыхала в полную силу. Легкие серебристые облака – предвестники приближающегося восхода излучали изумительный жемчужный свет. Отражаясь от гладкой, как стекло, зеркальной поверхности озера, алый свет зари и призрачные всполохи мчащихся по небу облаков создавали восхитительную картину апокалипсического свойства. Складывалось впечатление, что восточная часть Кугультыка охвачена неугасимым пламенем, исторгнутым из недр самой Преисподней.

«Как-нибудь обязательно приведу сюда Кайлу», – мечтательно подумал юноша.

При одной лишь мысли о любимой в душе его потеплело. Закрыв глаза, он начал рисовать перед внутренним взором волнующие моменты их последнего свидания. Теперь он уже ничуть не сомневался в том, что любим и желанен той, которая стала для него первой и единственной и для которой он также первый и единственный. Постепенно в своих фантазиях Зенон начал заходить все дальше и дальше, однако представить любимую в полном неглиже и в эффектной эротической позе он не успел, поскольку от приятных мыслей его отвлек непонятно откуда взявшийся звук работающего с максимальной нагрузкой парового агрегата.

Очнувшись от манящих грез, Зенон принялся искать взглядом источник звука и поначалу ничего не увидел. Шум двигателя доносился с восточной стороны, и показавшееся из-за горизонта дневное светило своим ослепительным блеском мешало рассмотреть входящее в залив Юртаг судно. Однако буквально через минуту оно оказалось в прибрежной тени, и перед удивленным Зеноном предстал во всей своей боевой красе мощный торпедоносный бронекатер. Но самое удивительное – на мачте боевого корабля трепетал флаг военно-морских сил Ханьской Деспотии.

Чтобы окончательно убедиться в реальности происходящего, наш герой замотал головой так, что в шейных позвонках захрустело, и часто-часто заморгал. Не помогло – темный корпус военного корабля сопредельной державы никуда не исчез. С натужным ревом перегруженных двигателей он мчался по водной глади прямиком к «Радужному Змею». В то же самое время обе его орудийные башни, подергивая счетверенными стволами тридцатипятимиллиметровых автоматических пушек, начали разворачиваться в направлении скалы, на которой находился Зенон и трое пленных.

Нужно быть конченым идиотом, чтобы заподозрить нежданных гостей в добрых намерениях. Наш герой таковым не являлся, наоборот, он всегда отличался завидной сообразительностью и особенным нюхом на опасность. Справедливости ради стоит отметить, что вопреки, а может быть (как это ни парадоксально), благодаря именно этому своему сверхчувствительному нюху ему доводилось частенько влипать во всякие неприятности, например, как сейчас. И все-таки вышеупомянутые качества до сих пор помогали юноше с честью выпутываться из всех жизненных передряг и коллизий. Вот и теперь, едва заметив шевеление орудийных башен, он моментально отполз от края обрыва, не забыв прихватить с собой пулемет и бинокль. В следующее мгновение на скальный выступ, где только что возлежал наш герой, обрушился огненный шквал. В мгновение ока приличный кусок сверхпрочного гранита превратился в груду щебня и осыпался вниз. Однако азартные комендоры на этом не успокоились и продолжали обрабатывать берег разрывными, зажигательными и бронебойными снарядами. Впрочем, укрывшегося за ближайшей скалой юношу вся эта канонада нисколько не беспокоила. Он сидел, прислонившись спиной к обломку скалы в двух десятках метрах от края обрыва, и с немым укором смотрел на испуганных пленников. Он бы не пренебрег возможностью высказать честно и откровенно все, что думает об их товарищах с военного корабля, но оглушительный грохот и невыносимый рев летящих к цели снарядов не позволяли воплотить эту его задумку в жизнь.

Наглость экипажа бронекатера, к тому же принадлежавшего другому государству, распаляла праведный гнев Зенона, и чем дольше продолжался обстрел, тем больше он заводился. Его рассеянный взгляд как бы ненароком остановился на прихваченном из комнаты Вельмира ящике, затем снова на пулемете. В конце концов он махнул рукой и со словами «А… чем черт не шутит?!» откинул деревянную крышку, являя взглядам обомлевших от страха пленников противотанковую ракетометную установку. Если в головах основательно обмотанных прочной бечевой боевиков до сих пор еще теплилась слабая надежда на то, что их спасут, при виде столь убойной штуковины все их надежды рассеялись, как серебристые облака, предвестники недавнего восхода дневного светила.

Взяв в руки довольно увесистый в снаряженном состоянии ракетомет, Зенон что было мочи помчался к нависшей над крутым обрывом дубовой рощице. Лучшего места для пуска ракет подыскать было трудно – там его хотя бы сразу не засекут и не расстреляют. Расстояние до деревьев составляло не более пяти сотен метров, которые он преодолел за пару минут.