Армагеддон у Весты

Мастерлинк забеспокоился, получив выговор.

«ПЯТЬ СТОЛЕТИЙ — ДОЛГОЕ ВРЕМЯ, — сказал он, — ДОЛГОЕ ДЛЯ ПАМЯТИ. НО Я ПОМНЮ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ ОТДАЛ СЕБЯ НА МОЮ МИЛОСТЬ, ПРОСЯ О СПАСЕНИИ. Я ПОМНЮ, ЧТО ВЗЯЛ ЕГО К СЕБЕ. Я ПОМНЮ ЕГО ГНЕВ».

Карков проигнорировал упрек.

«ТОГДА ТЫ ДОЛЖЕН ПОМНИТЬ И НАШ ДОГОВОР И ТО, КТО ПРОДИКТОВАЛ ЕГО. СНАЧАЛА ЗЕМЛЯ, МЕСТЬ — ПОТОМ».

«БЕЗОПАСНОСТЬ ЗЕМЛИ — ОСНОВА МОИХ ПРОГРАММ», — ответил Мастерлинк.

«ТОГДА НАДО ИСПОЛЬЗОВАТЬ ВСЕ ДОСТУПНЫЕ СРЕДСТВА, ЧТОБЫ ОБЕСПЕЧИТЬ ЕЕ. РОДЖЕРС ДОКАЗАЛ СВОИ СПОСОБНОСТИ, И ОН САМ ПРЕДПОЧТЕТ ПРИМЕНИТЬ ИХ В НАШУ ПОЛЬЗУ, ХОТЯ ПОКА И НЕ ПОДОЗРЕВАЕТ ЭТОГО. МЫ ДОЛЖНЫ РАБОТАТЬ, КАК ЕДИНАЯ КОМАНДА, МАСТЕРЛИНК! ЕСЛИ НАШИ ЦЕЛИ БУДУТ ОБЩИМИ — НАШИ ВОЗМОЖНОСТИ НЕВЕРОЯТНЫ».

Мастерлинк промолчал.

«Я НЕ ХОТЕЛ ЭТОГО, — ответил он. — НО НА КАКОЕ-ТО МГНОВЕНИЕ Я СОГЛАСИЛСЯ».

«ТОГДА ПОМОГИ МНЕ РАЗРАБОТАТЬ НАПРАВЛЕНИЕ ДЕЙСТВИЙ. МАРС МОБИЛИЗОВАЛ ВЕСЬ СВОЙ ФЛОТ ПРОТИВ ЗЕМЛИ И ЕЕ СОЮЗНИКОВ, ОСТАВИВ СВОЮ ПЛАНЕТУ — А ВРЕМЕННО И НАШУ ПЛАНЕТУ — ПРАКТИЧЕСКИ БЕЗЗАЩИТНОЙ».

Мастерлинк испускал тихие импульсы.

«МЫ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ОСМОТРИТЕЛЬНЫМИ. МЫ НЕ МОЖЕМ РАЗРУШИТЬ КОМПЬЮТЕРНУЮ СИСТЕМУ ЗАЩИТЫ, ИНАЧЕ МЫ ПОСТАВИМ ПОД УГРОЗУ СОБСТВЕННОЕ СУЩЕСТВОВАНИЕ. И ТЕМ НЕ МЕНЕЕ НАДО НАЙТИ СПОСОБ НАПРАВЛЯТЬ ДЕЙСТВИЯ ГЛАВНОГО КОМПЬЮТЕРА РАМ».

«А ГОЛЬЗЕРГЕЙН ЗАПАССЯ СТРАХОВЫМ ПОЛИСОМ. ЕСЛИ ПЕРЕРЕЗАТЬ ЕГО СВЯЗИ С ФЛОТОМ, ЭТО НЕ ОСТАНОВИТ РАМ. У НИХ ЕСТЬ КЕЙН».

«КЕЙН ПРОТИВ РОДЖЕРСА», — произнес Мастерлинк.

«ГЛАДИАТОРЫ, — подытожил Карков, — КОТОРЫХ ПОСЛАЛИ НА БОИ ДВА ПРОТИВОБОРСТВУЮЩИХ ИСКУССТВЕННЫХ ИНТЕЛЛЕКТА. НЕ ПОНИМАЮ, КТО ХОЗЯИН? ЧЕЛОВЕК ИЛИ СОЗНАНИЕ?»

«Я ДУМАЮ, — злорадно сказал Мастерлинк, — ВЕРХ ДЕРЖИМ МЫ».

ГЛАВА 3

Окраины Копрэйтс Метроплекса, места обитания богатейших и известнейших членов марсианского общества, представляли собой простиравшийся до горизонта монумент красоты, обязанной своим существованием деньгам. На далекой южной окраине Копрэйтс, там, где река Нереид превращалась в извилистый поток, на вершине холма высился сказочный замок, сотканный из синевы и серебра. Красные скалы Марса, обтесанные треугольниками, поднимались из земли, образуя лабиринт в виде переплетенных спиралей. Дорога, вившаяся по склону холма, в конце концов приводила к замку. Основание замка было постоянно скрыто туманом. И хотя холм был совсем невысок, создавалось впечатление, что дом построен на облаках.

Сам замок представлял собой запутанное сплетение башен, шпилей и минаретов, теснящихся вокруг многогранного центрального купола. Эти причудливые архитектурные протуберанцы группировались между прямоугольными помещениями или же венчали их углы, иногда целыми группами — разных форм и размеров. Все здание было покрыто изысканными украшениями: резьба по камню, похожая на плетение из шнура, узоры из расписной керамики, разворачивающиеся в прихотливые извивы, следующие за контурами здания, оттеняющая изящество форм серебряная отделка, покрывающая, словно иней, все здание. На верхушке каждой башни развевались вымпелы: длинные треугольные полотна, белые, словно раскаленные глубины Солнца, и украшенные вензелем Королевского дома.

Замок был персональной резиденцией Аделы Вальмар, которую иногда называли самой богатой женщиной Системы. Доказать такое утверждение было бы трудно. Ее финансовые дела были предметом ее личной заботы, она любовно охраняла свои секреты, но для тех, кто судил по тому, что она считала нужным демонстрировать посторонним, великолепие было несомненным и убедительным.

Благосостояние Аделы объяснялось не связями с королевской фамилией. За фасадом благосостояния стояла неустанная и сложная деятельность. Адела торговала информацией. Ей нравилась власть, которую знания давали ей над окружающими. Ей нравилось узнавать о чем-то, быть в курсе вещей. Она покупала, принимала и передавала, продавала информацию, заботясь при этом, чтобы каждая операция проходила, не минуя ее карманов. Созданная ею сеть источников информации разрасталась во всех направлениях. Глаза и уши Аделы каждую секунду несли вахту у множества замочных скважин.

Ядром ее империи был офис, спрятанный глубоко в недрах дома. Отделанная темным деревом комната, большую часть стен которой покрывали компьютерные экраны, служила ей театром для личного пользования. Единственным предметом мебели в ней было большое сафьяновое кресло, чьи изгибы соответствовали ее чувственному телу. Ее империю создал мозг, но главным орудием продолжала оставаться магнетическая сила, исходившая от тела и безупречного лица, ибо Адела была красива. Она наслаждалась сознанием своей красоты и без колебаний пускала ее в ход, чтобы получить желаемое. Глаза тех, кто попадал под действие ее чар, загорались желанием, воля их таяла, и Адела не могла испытывать к этим людям ничего, кроме презрения. Немногие могли устоять против этой зловещей власти.