Армейские рассказы

Во время подготовки к самостоятельной работе я встретился еще с одним вредителем. Начальник ОЭРГ майор Транин попросил меня сходить вместе с сержантом Фокиным, со второго отделения, на линию воздушной связи в деревню Кояново, и проконтролировать его работу. Дивизия обеспечивала сельсовет Кояново телефонной связью, и вот последний месяц эта связь постоянно пропадала, а это был единственный телефон в поселке, при его отсутствии жители даже скорую помощь не могли из Перми вызвать. На устранение этих обрывов сержант ходил один, самостоятельно, но проходило день или два после ремонта линии, и связь опять пропадала. Мы с сержантом шли по проселочной дороге на Кояново и визуально осматривали столбы и провода этой линии, расположенной вдоль дороги. Дошли до места, где линия, с помощью подземной кабельной вставки, переходила через дорогу. На двух столбах, расположенных на противоположных сторонах дороги, находились кабельные коробочки с крышками, защищающими их от дождя, через которые кабель и соединялся с воздушной линией. Сержант проверил эти коробочки, и в одной из них обнаружил обрыв. Устранив обрыв, он связался, с помощью переносной телефонной трубки с номеронабирателем, с дежурным по связи, и доложил об устранении обрыва. Мне сказал, что все сделал и можно идти домой. Я поднялся на столб, чтобы проверить его работу, и увидел картину маслом: из двух проводов, прикручен винтом был только один, второй был просто подведен под шайбу, за счет которой он, кое-как, и держался; под крышку коробочки была подставлена палочка, с таким расчетом, чтобы, при первом же порыве ветра, она вылетела и, при падении, сбила не закрепленный провод. Сержант был на хорошем счету, и зачем он это делал, я так и не понял, но это тоже было явное вредительство. После этого сержант закрепил провода как положено, и мы пошли домой, больше обрывов этой связи не было. Сержанту до дембеля оставалось служить две недели, и он умолял меня никому об этом не рассказывать, боялся, что замполит напишет об этом его родителям. Я его пожалел и не стал никому об этом рассказывать.

Жили мы дружно, женатые периодически ходили друг к другу в гости. Васильченко был холостой, и в нашу компанию не входил, но к нам присоединился еще один лейтенант, наш сосед, Генка Иванов. Через некоторое время заметили, что в гостях у Вольфов никто из нас не был, хотя они приходили к нам часто. Анализ их посещений показал, что они ходят к нам в гости строго в определенные дни: к нам в среду и субботу, к Богачевым во вторник и пятницу, а к Ивановым в четверг и воскресенье. Оказалось, что Вольфы завтракают и обедают в офицерской столовой, а дома ужинают только в понедельник, консервами, которые им присылают из Питера, а все остальные дни – по очереди у друзей, то есть у всех нас, дома они ничего не готовят. Его жена Жанна, еврейка с совиным носом, считающая себя красавицей и убедившая в этом Сашу, боялась испортить маникюр, поэтому к приготовлению пищи даже на притрагивалась. Один раз мы все-таки набились к ним в гости, но готовить ужин пришлось нам самим.

Я быстро изучил все средства связи, на которых нужно было проводить регламенты и устранять неисправности, при этом, по тем работам, которые еще не освоил, не стеснялся учиться у хорошо подготовленных солдат. Соответственно, обучал солдат всему, что знал и умел сам. Со временем, наш расчет начал выделяться в лучшую сторону. В тех полках, где мы проводили регламенты, в межрегламентные периоды неисправностей практически не было, а все неисправности мы устраняли с первого раза, в то время как у других расчетов и неисправностей было много, и на неисправности они по несколько раз выезжали, устранить неисправность с первого раза у них почему-то не получалось. Командиры полков это заметили и начали просить майора Транина присылать к ним в полк на регламенты и устранение неисправностей именно наш расчет. Транин им объяснял, что полки закреплены за расчетами, и каждый расчет едет в закрепленный полк, если только не возникает какой-либо накладки. Кроме того, Шлома, то есть я, не в состоянии ездить один на все неисправности. Почему у других получается хуже, чем у нас, я, честно говоря, не понимал, вроде бы работали все одинаково, я часто брал с собой на неисправности солдат из других расчетов, и все было нормально. Картина прояснилась, когда к нам приехал начальник войск связи армии полковник Бури, и собрал нас, лейтенантов, на совещание. Прежде всего он поинтересовался, с каким средним баллом мы закончили училище. У Вольфа, закончившего академию им. Можайского, средний балл был самым низким – 3,2. У Богачева, закончившего Киевское училище связи – 3,4. У Васильченко, с которым мы учились вместе, балл был 3,5, а у меня – 4,75. Вот теперь мне все стало понятно, знаний то у ребят нет, все на интуиции держится.