ресурсов, которые, как в случаях с казачьими корпусами могли быть весьма значительными.
На процесс формирования офицерских кадров вооруженных формирований КОНР в известной степени влияли довоенные связи. Многие будущие власовцы были знакомы друг с другом задолго до войны по совместной службе, некоторые (Г. И. Антонов, А. П. Демский, И. М. Вольвач, А. Т. Макеенок и др.) поддерживали и внеслужебные, дружеские отношения. Таким командирам легче было найти взаимопонимание, пример поведения сослуживца мог влиять и на мотивацию собственного поведения в плену. Нам представляется, что старшие офицеры центрального штаба (Трухин и Боярский) и командного отдела (Поздняков) умело использовали довоенные связи. Отчасти этим можно объяснить вступление на службу в ВС КОНР из лагерей военнопленных на исходе войны таких старших командиров, как А. Ф. Ванюшин, И. М. Вольвач, М. М. Голенко, А. А. Фунтиков и др. Укажем лишь на некоторые примеры довоенных служебных связей.
Ф. И. Трухин с сентября 1926 г. по январь 1931 г. занимал должность начальника штаба 7-й стрелковой дивизии УВО. С сентября 1927 г. на командирской должности в 19-м полку этой дивизии служил выпускник Рязанской пехотной школы П. П. Иванов. В октябре 1929 г. Иванов стал командиром роты и пребывал в указанной должности до осени 1931 г. Будучи переведенным к другому месту службы, в 7-ю дивизию (Киевский Особый ВО), майор Иванов возвратился лишь в ноябре 1938 г. и до января 1940 г. был помощником командира 20-го стрелкового полка. Вместе с Ивановым в дивизии с сентября 1937 г. по май 1940 г. в должности начальника штаба соседнего 19-го стрелкового полка служил майор Г. А. Зверев. В марте 1945 г. мы видим Трухина в должности начальника центрального штаба, Иванова - в должности командира запасного батальона 1-й пехотной дивизии, Зверева - в должности командира
2-й пехотной дивизии.С октября 1930 г. по май 1932 г. должность командира батальона в 191-м полку 64-й стрелковой дивизии Белорусского ВО занимал Г. И. Антонов, с декабря 1930 г. здесь же одним