Армия генерала Власова 1944-1945

Уцелевшие в американской оккупационной зоне власовцы оказались в политическом смысле полностью обезглавлены, так как все старшие офицеры ВС КОНР и руководители Вла-совского движения к маю 1946 г. находились в Москве. Обладая незаурядным опытом каждодневного морального и физического выживания в сталинском государстве, власовцы вместе с тем были по-детски наивны в своих представлениях об общечеловеческих ценностях и о соответствии декларируемой политики жестоким реалиям. Прожив 15 лет в условиях экономической нищеты и государственного террора, многие власовцы из «подсоветских» людей первоначально наивно верили в «освободительные» цели Германии, а затем столь же искренне. - в высокие принципы американской демократии или «честное слово» британского офицера. Политическую наивность 460 нельзя ставить им в упрек или в вину - она была естественной и труднопреодолимой в сознании советского человека, находившегося в постоянной внутренней оппозиции по отношению к режиму на родине. Но та же наивность привела к безусловной трагедии последнего командующего власовскими кадрами генерал-майора М. А. Меандрова.

Начальником лагеря в июле 1945 г. Меандров назначил обладавшего достаточным авторитетом среди подчиненных полковника А. Г. Нерянина. В то время побег из лагеря не представлял особой сложности. Охрана относилась к обязанностям халатно, а в Мюнхене русские общественные организации охотно помогали обустройству беглецов. Однако Меандров категорически запретил самовольные побеги офицерам и добивался от них столь же строгого дисциплинарного воздействия на своих подчиненных.

На одном из первых допросов в Управлении контрразведки «СМЕРШ» ГСОВ в Германии 28 февраля 1946 г. Меандров откровенно мотивировал занятую позицию следующим образом: «Намерения бежать из лагеря, несмотря на полученные указания от В. М. Байдалакова, я не имел, так как считал это позорным явлением. Раз мы по своим политическим убеждениям не желаем возвращаться на родину, значит, нам должен быть предоставлен приют. Кроме того, я считал себя обязанным разделить свою судьбу вместе с участниками РОА, содержавшимися в лагерях, так как являлся лицом, возглавлявшим Русское освободительное движение после исчезновения Власова». Некоторые власовцы (Ф. М. Легостаев и др.) полагали, что подобная установка внушалась Меандрову председателем НТС. Тем самым НТС представлялся косвенным виновником гибели тысяч солдат и офицеров власовской армии, а Меандров - марионеткой Союза.