Армия генерала Власова 1944-1945

Один из железнодорожных эшелонов, в котором осенью 1945 г. репатриировалась часть власовцев, на Западной Украине был атакован отрядом УПА, в результате одному репатрианту удалось бежать и через Польшу чудом пробраться назад в западную оккупационную зону Германии. По его свидетельству, многих из «регенсбургской» партии расстреляли уже около Львова. В числе более-меиее заметных офицеров ВС КОНР, под влиянием обстоятельств добровольно репатриировавшихся из Регенсбургского лагеря РОУ/-22, мы назовем полковника В. Д. Корбукова и подполковника Н. С. Шатова. Оба они покинули сослуживцев 7 сентября 1945 г. и в советской оккупационной зоне были этапированы в лагерь № 292 контрразведки «СМЕРШ», располагавшийся в Чееске-Будеевице. 17-19 сентября Шатов и Корбуков были арестованы в лагере контрразведкой и, после предварительных допросов, отправлены в Москву, где их включили в перечень будущих участников процесса по делу А. А. Власова, Ф. И. Трухина и др.

Меандров после переезда из Ганакера в Регенсбург связь с НТС восстановил лишь в ноябре 1945 г. с помощью бывшей машинистки одного из управлений КОНР Н. П. Досужевой. Через нее он получил очередное письмо и посьшку от Байдалакова с сообщением об успешном возобновлении Союзом политической деятельности и начале издания еженедельника «Посев». Тем самым Байдалаков как бы намекал на необходимость присутствия Меандрова в союзном лагере Менхегоф под Касселем, а также указывал на открывавшиеся перспективы. Несмотря на усиленный режим в РОШ-22, побег из лагеря был еще возможен. Одним из активных участников подготовки побега в Мюнхене стала активный член НТС А. Е. Ширинкипа, выдававшая себя перед американцами за «невесту» власовского генерала. Но Меандров упорно продолжал держаться прежней позиции.

В Зонендорфском лагере к перевезенным из Ганакера 2210 власовцам американцы добавили еще 140 человек - из тех, кто промедлил с побегом во время полевых работ. Менее чем за месяц, из 2350 военнопленных 280 сумели бежать (12%), 320 решили репатриироваться на родину (14%). Таким образом, процент «возвращенцев» и в Регенсбурге, и в Зонен-дорфе оказался примерно одинаковым, однако солдатам бежать было несравнимо проще, чем офицерам.