Армия и Ельцин [Главы из книги "Рыцари и негодяи"]

Где-то на северной окраине Грозного в январе 1995-го чеченский снайпер выцелил светлую голову моего друга полковника Володи Житаренко. Кто хоронил погибших на войне друзей, тот знает, что нет на свете тяжелее ноши, чем гроб друга. Но эта ноша неподъемна, если друг гибнет на бестолковой войне.

Верховный Главнокомандующий купался в Черном море, играл в теннис и дегустировал редкостные южные вина, а его полки совсем рядом тупо терзали чеченские села, смутно понимая, какой такой "конституционный порядок" по велению президента они пришли сюда наводить. Слепая жажда мести за погибших товарищей очень часто была двигателем геройства.

Еще ни одна армия мира не добивалась победы там, где ее солдаты не понимали, во имя какой идеи они идут на смерть.

Военный хирург, за три чеченских месяца наковырявшийся в человеческом мясе больше, чем за 30 лет службы, рассказывал мне, что чаще всего ему приходилось слышать от искалеченных пациентов крик: "За что?!"

Он не знает ответа. Армия не знает ответа. Страна не знает ответа.

"За нашу Советскую армию!"

После того как Горбачев принял "историческое" решение о выводе наших войск из Европы, в армии начался период невиданного морального разложения, которое еще больше усугубилось при Ельцине, развязавшем руки "дикому" бизнесу. Сокращение Вооруженных Сил с их гигантскими и плохо контролируемыми запасами оружия и вещевого имущества и других материальных средств, сращение с коммерцией породили в армии хищную идеологию преступной наживы за счет того, что принадлежало государству.

Самая крупная в мире войсковая группировка — Западная группа войск — в 1991–1994 годах превратилась в Клондайк для военного и гражданского ворья. Вырученные от продажи "излишков" войскового имущества колоссальные валютные средства, которые по указам Ельцина должны были идти на строительство жилья для военных, нередко переводились в российские и иностранные коммерческие банки и пускались в оборот.

Меня поражала откровенная наглость некоторых наших минобороновских генералов: в то время когда семьи офицеров и прапорщиков выведенных из-за рубежа частей ютились на пустырях в палатках и бараках, а строительство многих жилых объектов замораживалось "из-за нехватки финансовых ресурсов", министр обороны Грачев и некоторые его замы покупали дорогостоящие иномарки, строили роскошные виллы в ближнем Подмосковье, пускали в коммерческий оборот десятки миллионов долларов и немецких марок. Гигантские денежные суммы, предназначенные для приобретения продовольствия для войск, переводились на счета коммерческих структур и "прокручивались" в тот момент, когда армейские командиры вынуждены были вместо хлеба кормить солдат сухарями и расходовать неприкосновенные запасы.

Десятки тысяч офицеров и прапорщиков бродили по городам и весям в надежде снять за приемлемую цену угол для семьи, а в это время десятки проектировщиков и архитекторов корпели над проектами многоэтажных дач для министра и наиболее приближенных генералов.

Когда-то мне довелось сидеть в знатном немецком пивном кабаке с офицерами военной миссии Великобритании. Они откровенно крутили пальцами у виска, когда речь зашла о согласии Горбачева, Ельцина и Шеварднадзе пойти на унизительные условия "бегства" наших войск из ФРГ. Когда-то численность английского контингента в Германии была в 300 раз меньше советского. Англичане уходили более десяти лет. Мы же за три года в авральном порядке вывели более 500 тысяч военнослужащих. Около 100 тысяч из них не имели жилья.

Два десятка дивизий мы вынуждены были бросить в открытые поля. В то время я побывал в военном гарнизоне Богучары, под Воронежем. Тогда строительство городка только начиналось, и офицеры с семьями жили в палатках и кунгах по уши в грязи. Офицеры дивизии не боялись проклинать Ельцина даже в присутствии генералов и полковников Генштаба. Никто из них не считал, что не надо было уходить из Германии. Говорили главным образом о том, что "надо было сделать все толково", планомерно, с достоинством. Сопрягая темпы вывода войск и темпы строительства жилья и военных городков. Истина элементарнейшая. Но на нее откровенно начихал Горбачев. Он зарабатывал дешевую популярность у немцев на унижении своих солдат и офицеров.

Ельцин пошел тем же путем. Он не только не притормозил бегство наших сильнейших дивизий, а, наоборот, ускорил его, пойдя "на более сжатые сроки".