Армия монголов периода завоевания Древней Руси

От русских князей власти империи (как Каракорума, так и ее улуса Джучи) требовали исполнения повинностей, раскладываемых на подобные, автономные по внутреннему управлению страны — денежно-товарную дань («выход» в русских летописях), обеспечение продовольствием и транспортными средствами (кони, фураж, телеги) проезжающих монгольских послов или транзитных войск, иногда могли потребовать выставить вспомогательные войска. Для разверстки повинностей на Русь прибыли переписчики («численники») — в 1252 г. началась общеимперская перепись и «Битикчи Берке[940] внес в реестр количество дворов и населения русских», а в 1257 г. «[Мэнгу] сделал Китая, сына зятя каана Лачина, даругачи по умиротворению и охране порядка у русских»[941]. Летопись уточняет: «Приехаши численици, исщетоша всю землю Суждальскую и Рязанскую и Муромскую и ставиша десятники, и сотники, и тысящники, и темники и идоша Ворду»[942]. Именно в этом понимании используются в летописи «десятники, сотники, тысячники, темники», это не командиры военных подразделений, а количество дворов (или «сох» в русском варианте), разверстанных на сотни, тысячи и десятки тысяч (например, в Китае также использовались одни и те же слова для обозначения и начальника подразделения в 100/1000/10 000 человек, и для названия единицы обложения повинностями для 100/1000/10 000 дворов).

Исполнение повинностей, наложенных монголами, легло тяжелым бременем на основательно разоренные нашествиями «Батыева погрома» русские земли. Кроме того, среди русских князей, пусть и понимавших силу монголов, не могло не быть чувства униженности и бессилия. Очень хорошо это описано в Ипатьевской летописи в рассказе о поездке в орду Батыя князя Даниила Галицкого, где он выполнил положенные ритуалы покорности и удостоился похвалы от хана. «„Ты уже нашъ же Тотаринъ, пии наше питье“. Он же испивъ, поклонился по обычаю ихъ… О злее зла честь Татарьская — Данилови Романовичу, князю велику, обладившу Рускою землею, Кыевомъ и Володимеромъ и Галичемь, со братомь си инеми странами — ныне седить на колену и холопом називається, и дани хотять, живота не чаеть, и грозы приходять. О злая честь Татарьская!»[943]

Различные походы монголов на подвластные русские земли (до периода внутренних усобиц в империи и в самом улусе Джучи — войны Берке с Хулагу, соперничества ханов Золотой Орды с Ногаем и т. д.) в литературе объясняют различными причинами, в первую очередь связанными с неисполнением русскими князьями своих обязанностей перед ордынской властью. Например, причины Неврюевой рати 1252 г. часто связывают с борьбой русских князей друг с другом за власть и их апелляциями к монгольскому сюзерену о «неисправности» или даже «измене» противника. Но представляется, что это взгляды, вольно или невольно, но отражающие точку зрения русского историка, привыкшего смотреть через призму всей русской истории и великодержавия нашей страны в последние три века ее истории. А ведь по состоянию на 1252 г. Русь соприкасалась только с малой частью огромного улуса Джучи (который сам был только четвертью от всей Монгольской империи), где самые богатые и населенные земли были в Поволжье, на Кавказе и Хорезме. Другое дело, что в указанный период Батый явно испытывал затруднения в средствах и искал их где только мог, поэтому, может быть, стоит рассмотреть причины нашествий на Русь с этой точки зрения? Ведь ограбить дальние и слабо интегрированные с землями собственно улуса Джучи земли Руси[944], причем под любым предлогом, могло показаться выходом — такие вещи для первых поколений монгольских завоевателей не казались чем-то особенным[945].