Армия России. Защитница или жертва? Как мы снимали Сердюкова

В. Баранец: – Народ же видит. Выступает начальник Генерального штаба, и заявляет, что мы пять лет не будем закупать бронетехнику. Он же первый заместитель Министра обороны. Через два дня высовывается Сухоруков, он заместитель Министра обороны. И говорит: «Все в порядке, мы будем покупать». И опять возвращаемся к бабушке, которая продает семечки на сызранском базаре. Она приходит, включает радио и спрашивает сыночка: «Там адекватные люди сидят?». Если армия не может понять своих военачальников, о реформе говорить нечего.

М. Тимошенко: – Существует поговорка: для гетманской булавы нужна голова. Боже, лиши ты дара речи в Министерстве обороны всех, за исключением говорящей головы Министерства из управления информации и министра. В советское время был маршал танковых войск Ротмистров, академия называлась его именем. Он один раз так брякнул. И после этого и название академии изменилось, и маршал куда-то делся. И память его затоптали физически. Нельзя подрывать не только стратегию страны, правительства, государства, но и веру людей в свое оружие. Говорили об этом много раз. А потом кто-то пытается объяснить: это делалось для того, чтобы надавить на наших промышленников. Что на них давить? Существовал в советское время ВПК, существовала девятка оборонных министерств, Госплан, и все было понятно. А сейчас нам начинают выдавать как новацию, как открытие: программно-целевые программы, планирование…

В. Баранец: – Когда я слышу: программно-целевые программы, другие заумные названия – я знаю, что это дело дохлое. Наши отцы молча работали, никакие программы не выдвигали, не жонглировали ими в эфире. А армия получала оружие.

М. Тимошенко: – Путин сказал: «Надо смотреть на 30, а то и на 50 лет вперед». Насчет 50-ти – не знаю, насчет 30-ти – сомневаюсь. Программы вооружений были на 15 лет. И корректировались каждые пять. Я участвовал дважды в разработке этих программ. Как самый последний клерк – молодой был еще тогда. Меня до сих пор пробивает холодный пот, когда я об этом вспоминаю. Замордовали! Ставились задачи Министерством не только оборонным предприятиям – всем. ВПК – военно-промышленная комиссия – имела такое право. И эта машина работала. А дальше возникают вопросы. Сейчас говорят: «Как же все дорого у вас. У вас же танк, как авианосец, стоит». Конечно, если заказывать танки по два – они и будут стоить, как авианосец.

В. Баранец: – Я спрашивал на телевидении у директора тагильского вагонзавода. Говорю: «Сколько у вас танк стоит?». Он, правда, не ответил. Но я ему сказал: «Можно, я назову цену, а вы скажете, близко или нет». Будем говорить так: между 65 и 70 миллионами.

М. Тимошенко: – Да, так и есть.

В. Баранец: – Бывало, что заказывали по 50.

М. Тимошенко: – Индусам мы продавали по 110, в последний раз по 120 млн. Почему? Мы продаем батальонный комплект с ремонтными машинами, с тренажерами, со всем.

В. Баранец: – И с техническим сопровождением.

М. Тимошенко: – Да. Возникает вопрос: а как же техническое сопровождение новой техники будет осуществляться?

В. Баранец: – И кто это будет делать?

М. Тимошенко: – Ведь в армии всегда был ремонт. И на войне проблема – средний ремонт.

В. Баранец: – Да. И как он себя на фронте показал прекрасно.

М. Тимошенко: – Что от него осталось? Ничего. Осталась «Славянка».

В. Баранец: – А с военпредами что сделали?

М. Тимошенко: – Где ремонт истребителей? Если он осуществлялся на заводах Минобороны, стоил до 30 миллионов рублей, то у «Славянки» – в четыре конца. Ну как же так? «Славянка» – это вообще загадочная вещь.

В. Баранец: – Хочу у тебя спросить: я несколько раз подряд, назубок, сначала перечитал, а потом выучил те грандиозные цифры, которые в программе Путина обозначены. Конечно, 400 межконтинентальных ракет, 600 самолетов, 100 спутников. Михаил, если бы Владимир Владимирович завтра тебя вызвал, и спросил: «Михаил Владимирович, что мне делать, чтобы эта моя программа, эти цифры обратились в металл?». Какой бы ты дал совет? Полковничий, стратегический? Надо помочь выполнить программу, тебя назначали чуть ли не Рогозиным. Какой совет ты бы дал нашему Президенту?

М. Тимошенко: – План должен быть реальный.

В. Баранец: – У тебя вызывает сомнения план Путина?

М. Тимошенко: – Да. Если бы программа Гособоронзаказа была реальной, то контракты были бы подписаны мгновенно.

В. Баранец: – Это сразу под все цифры?

М. Тимошенко: – А как ты хочешь? Если лодка строится не меньше пяти лет, каким мудрецом надо быть, чтобы подписывать контракт на год? А что должен думать лодкостроительный завод на будущее?

В. Баранец: – Сейчас начальник Генштаба хвастается, что мы длинные контракты стали подписывать.

М. Тимошенко: – А раньше нам не хватало ума подписывать их на время строительства?