Армия Солнца

Салунный зал, больше похожий на длинный коридор, был сильно вытянут; соответственно условию, навязанному «рельефом» местности. Но помещение хорошо просматривалось, благодаря демократичному отсутствию перегородок. Какие могут быть кабинки в настоящем первопроходческом салуне! Общий для всех пол, уставленный столами и стульями, – что еще людям надо для коллективных возлияний под одной крышей?.. Салун, конечно, никогда не пустовал. Хотя сейчас он не был битком набит, но быстро заполнялся и вскоре должен был переполниться – ближе к вечеру всегда так, тем более в пятницу! Свободные места за столами и стойкой (само собой, длинной, как спина змеи) еще оставались, но это вредное для бизнеса безобразие долго не продлится. В зале царила, понятное дело, непринужденная атмосфера всеобщего братства, чему активно способствовали алкогольные и наркотические вещества. На эстраде в северном торце зала наяривал оркестрик, единственным достоинством которого были живые музыканты. Они играли как могли, впрочем, уже до середины зала добирались лишь остатки их игры. Может быть, поэтому никто в них не стрелял. Особого внимания на их усилия не обращали даже те посетители салуна, что расположились неподалеку, за пространством крохотного танцпола, свободным от столов и подсвеченным снизу. По периметру танцпола тянулась серебристая полоска – для красоты как бы, но на самом деле это был излучатель, отпугивающий прирученных животных. Кошки, дишты, закреки и прочие неразумные твари, притащенные в салун клиентами, шныряли повсюду, путаясь под ногами, лапами и щупальцами. Они вносили свою лепту во всеобщее оживление; но позволять им шнырять под ногами и лапами танцующих вряд ли имело смысл.

Стену, обращенную к дороге, пронзали входы, оборудованные как положено – раскачивающимися в обе стороны створками.

Всем порядочным героям положено входить в питейное заведение, разведя их телами.

Затем обязательно найдется кто-нибудь, решивший эти новоявленные тела проверить на крепость; в итоге начинается всеобщая драка.

Глядя со стороны, неотвратимость этого события в этом зале именно сейчас становится особенно очевидной.

Тот, кто смотрел со стороны, понял это сразу.

Пока в салун стекались агенты чуть ли не всех спецслужб освоенной Вселенной, тем временем на вершине Башни Торков находился наблюдатель, которому никуда течь было не надо – главные виновники и без того, по-видимому, направлялись прямиком к нему.

Ему не надо было прибегать к помощи спецприспособлений, чтобы слышать, видеть, обонять, осязать.

Лучшим спецприспособлением был его собственный мозг. Он обладал способностью овладевать другим мозгом, входить в него и использовать в собственных целях. Проблем совместимости не существовало. Годился любой мозг, но долго держать в повиновении человеческий нельзя – чем выше интеллект, тем он изворотливее и эффективнее сопротивляется насилию. Мозги кошек, диштов, закреков и прочих тварей подходили куда лучше. Используя их, он воспринимал и записывал ВСЕ, что слышали уши, видели глаза, унюхивали носы и даже – обдумывали мозги… Люди очень удивились бы, обнаружив, что «прочие твари» вовсе не так уж неразумны.

Он автоматически переводил все подслушанные диалоги на родной язык и отсылал их дальше. Четыреста тридцати восьми собратьям, инкогнито рассеянным по мирам Сети. Видимость их постоянного присутствия в Торкмуадире создавали двойники-киборги, но один хозяин всегда оставался дома.

Именно он наскоро, нивелируя, даже особо не трудясь сохранять речевое своеобразие, переводил и транслировал разговоры идентифицированных охотников. Потому что основное внимание уделял диалогу двоих гостей, в которых агентов мог лишь подозревать. Торк изо всех сил бился над переводом с языка, который не знал и не мог понять. Не умел. Но бился, бился, бился. Пока не убедился, что они на самом деле общались на языке, которого просто-напросто НЕТ в сонмище наречий Сети. Ни среди интергалактических, ни даже среди диалектных. Несмотря на все усилия, он так и не сумел понять, что они говорят. Кроме этих двоих, носители этого языка в сети отсутствуют.