Арнтес, видящий богов

А утром он встал и нарисовал глаз. Никто никогда не учил его писать или рисовать. Но живя рядом с Артуром, он видел, как это делают белые. Он просто взял чистый лист бумаги, рискуя получить взбучку от Артура, взял карандаш, и начал водить им, оставляя след и дивясь тому, что получается. Получался глаз над пирамидой. Он, конечно, даже близко не был похож на настоящий. И все же, наверное, немного похож. Потому что как только он закончил, то, в ужасе бросив карандаш, уставился на то, что получилось. Глаз смотрел на него. Теперь с листа бумаги. В вигвам зашла мать Навгхерты, красивая новая жена Артура. Она схватила рисунок. «Что это? Он как будто смотрит на меня. Это тот глаз, что ты видишь над пирамидой?»

Но Арнтес не мог ни говорить, ни даже стоять. Он просто свернулся в калачик на полу, где стоял, тут же уснул и проспал несколько часов.

Поздно ночью в их с матерью вигвам ворвалась Навгхерта. Вся в слезах и крови, она что-то кричала и в чем-то обвиняла его, прижимая к груди груду роскошных волос цвета воронова крыла. Арнтес слишком хорошо знал, что так выглядит. Скальп.

«Моя мать», — рыдала Навгхерта, — «и теперь я буду его женой… проклятый колдун, я видела у нее твой глаз, высматривающий жертву…»

В вигвам шагнул Артур, схватил Навгхерту за руку и вытащил наружу.

Арнтес бросился с криком за ней, но мать схватила его и закрыла ладонью ему рот. Арнтес прокусил ей ладонь до крови, но мать пока еще была сильнее его. Не так, не так, шипела мать, пока он не успокоился. Индейцы хорошо владеют своими эмоциям, Арнтес, хоть и мальчик, быстро взял себя в руки.

«Он убьет тебя, и это будет бессмысленная смерть. Все девочки когда-то станут женами», — сказала мать. «Ты — великий шаман хитанвойвов с силой девяти воинов. И ты среди белых. Они не знают, кто ты. Ты — их тайная уязвимость внутри них самих. Ты наберешь силу и уничтожишь их».

«Хорошо», — сказал. «Я уничтожу их. Ради тебя и ради Навгхерты. И я уничтожу этих проклятых богов, пожирающих кровь. Я найду их тайную уязвимость и уничтожу их».

«Не бойся», — сказал он, потому что при словах о богах мать в ужасе прикрыла рот рукой. «Богам нет дела до того, что мы говорим или думаем. Они убивают нас не за это. Они убивают нас ради своего удовольствия».

Катя

Утром сон забылся. И ни в какой обменник в суматохе она, конечно же, не забежала. Теперь она была уже в аэропорту, понимая, что везде успела и спокойно поджидала Лизу. Вспомнился вчерашний сон. Катя передернулась. Все это ерунда. Красное пятнышко, египетские пирамиды, не свежий сыр, возможно… Чтобы избавиться от навязчивой мысли, Катя зашла в туалет и достала пачку долларов. Что за черт! Она чуть не уронила купюру в унитаз. Держа ее кончиками пальцев, рассмотрела. Так и есть! Пятно стало ярче! И больше! Или это ее фантазия окончательно разыгралась. Выбросить эту купюру к черту в унитаз! Порвать и выбросить! Но нет, это все-таки деньги… Но находиться с ними рядом Катя больше категорически не желала. Не дожидаясь подруги, она зарегистрировалась на рейс и сдала багаж, внутрь которого запихнула эти проклятые сто долларов. Избавится от них в Египетском аэропорту, в обменнике, в магазине, где угодно…

Позвонила подъехавшая Лиза. И тут Катя вдруг поняла, что наделала. Лететь с этой купюрой в самолете? Лететь с этой купюрой в Египет? Почему она просто не потратила ее здесь же в Дьюти фри? Она бросилась к девушкам на стойке, но ей вежливо сообщили, что вернуть багаж уже не получится.

Арнтес

Следующим утром к нему пришел Артур.

«Моя маленькая жена сказала, что ты нарисовал Глаз, ищущий жертву», — сказал Артур. «А ее мать взяла его. Может, она и права, потому что вчера я шел домой, думая о том, как славно мы займемся любовью с малышкой Нарси… ее матерью. А в результате убил ее. Я хочу, чтобы ты нарисовал этот глаз на всем моем оружии».

Должно быть, Артур тоже был немного шаман, подумал Арнтес. А может, просто одно из его дурацких суеверий, типа того, что пустить по кругу девственницу на развалинах пирамиды даст силы в следующем бою. Просто угадал.

Арнтес сказал, что нарисует ему сколько угодно Глаз, если тот отпустит Навгхерту. И не соглашался ни в какую, хоть Артур и избил его до полусмерти. Всю ночь мать обмывала и отпаивала его целебными травами. Хорошо, что у Арнтеса их было достаточно — он собирал их для племени.

А на следующий день Артур пришел снова. И согласился на условия Арнтеса. Арнтес нарисовал ему глаз везде, где он хотел. В том числе и просто на чистых листах бумаги.

Артур тоже выполнил обещанное и отпустил Навгхерту. Только как бы ни старались Арнтес с матерью ее исцелить, через два дня Навгхерта умерла. Разозленный на Арнтеса, Артур делал с ней такое, что не могут выдержать двенадцатилетние девочки. Даже если им и можно уже становиться женами.

Еще через несколько дней Артура на охоте разорвал ягуар. Никто ничего не заподозрил.