Аромат апельсинов (ЛП)

— Да, и каждому мужчине, которого я встречу, буду говорить, что моя мама считает, что я не должна оставаться старой девой. Самая подходящая тема для свидания.

— Сарказм — это не самая привлекательная черта характера, Эмм.

Я рассмеялась.

— Мама, давай на сегодня закончим? Я хочу ещё распаковать коробки и постирать, а вечером пойду в гости к своей подруге Джен.

— О! У тебя есть подруга?

Я любила свою маму. На самом деле. Но порой мне хотелось её придушить.

— Да, мама. У меня есть настоящая подруга.

Мама засмеялась, что выглядело намного лучше, чем начало нашего разговора. «По меньшей мере, что-то другое».

— Хорошо. Я рада, что ты проводишь время с подругой, а не сидишь одна дома. Я… я просто беспокоюсь о тебе, дорогая. Пока.

— Я знаю. И знаю, что ты никогда этого не прекратишь.

Мы попрощались, клянясь друг другу во взаимной любви. У меня были друзья, которые не говорили своим родителям, что любят их, и после окончания начальной школы никогда больше не произносили эти слова. Я радовалась, что никогда такой не вырасту, и что мама выдержала. Она никому не рассказывала, но я знала, что лежало в основе её страхов. Возможно, она упустила последний шанс сказать своему ребёнку, что любит его. Мне это нравилось.

Книга, которая упала на пол, называлась «Американское кино». Переплёт разорвался, и она оказалась открытой посредине. Я расстроенно вздохнула. Наклонилась, чтобы её поднять и замерла. Глава, которая предстала перед моими глазами, носила название «Художественные фильмы 70-х». Под ним красовался огромный, глянцевый чёрно-белый портрет невероятно красивого мужчины.

Джонни Делласандро.

Глава 2

— Что ты хочешь посмотреть сначала? Что тебя интересует? — Джен открыла дверцу шкафа, в котором размещалась её обширная DVD-коллекция. Она водила кончиком пальца по пластиковым футлярам, задержалась на одном и глянула на меня через плечо. — Ты хочешь чего-нибудь поспокойнее или сразу очертя голову в авантюру?

Книгу «Художественное кино Америки» я взяла с собой, чтобы ей продемонстрировать, и теперь она лежала, открытая на странице с фотографией красавчика Джонни.

— Из какого фильма это фото?

Джен глянула.

— «Поезд проклятых».

Я повнимательнее рассмотрела фотографию.

— Это картинка из фильма ужасов?

— Да. Но не из моих любимых. Не очень страшный, хотя, — добавила подруга, — Делласандро играет там голым.

Я вопросительно подняла брови.

— Правда?

— Да. К великому сожалению, он появляется там не с самого начала, — Джен усмехнулась и наклонилась, чтобы вытащить с полки диск с фильмом. — Но, честно говоря, эти зарубежные фильмы семидесятых годов порой очень жестокие. Много крови и внутренностей, ты как?

Я провела много времени в больницах в отделении неотложной помощи, поэтому меня уже ничего не смущало.

— Нормально.

— Тогда смотрим «Поезд проклятых», — Джен вынула диск из коробки, вставила в DVD-плейер, установила телевизор на нужный канал и, прежде чем упасть рядом со мной на диван, взяла пульт дистанционного управления. — Качество не слишком хорошее, ты уж извини. Я ухватила диск на распродаже за один доллар.

— Ты большой поклонник Делласандро, да? — я уселась поудобнее, чтобы не уронить тарелку с попкорном, и ещё раз глянула на фотографию.

Я не рассказала Джен, что стукнула Джонни по голове дверью, а через час увидела его фотографию и запечатлела в памяти каждую линию и изгиб, каждую ямочку и чёрточку. Тогда его волосы были значительно длиннее, чем сегодня, он собирал их на затылке в тяжёлый конский хвост. И он гораздо моложе, что неудивительно, ведь снимок почти тридцатилетней давности. Но, с другой стороны, он и сейчас не выглядел слишком старым.

— Он хорошо сохранился, — когда из колонок раздались первые громкие звуки музыки, Джен глянула на меня через плечо. — Совсем немного сдал, и появились морщины вокруг глаз. Но в остальном выглядит хорошо. Тебе бы посмотреть на него летом, когда он не кутается в своё длинное пальто.

Я откинулась назад и подобрала колени.

— Ты когда-нибудь с ним разговаривала?

— О, нет, дорогая! Мне очень страшно.

Я засмеялась.

— Чего именно?

Джен отключила пультом звук. До сих пор на экране красовалась надпись, написанная каплями крови, а так же поезд, который катился по рельсам между скалистых гор.

— Я бы тут же лишилась дара речи.

— Ну, ты даёшь!

Девушка рассмеялась и отложила пульт в сторону, чтобы взять горсть попкорна.

— Если честно, я встречалась с Шейном Истоном. Знаешь, певец из группы «Lipstick Guerrillas»?

— Вряд ли.

— В этом году они давали концерт в Херши в «IndiePalooza», и мой друг раздобыл пригласительный билет. Выступали десять или пятнадцать групп. Было жарко, как в аду. Мы пили пиво, потому что оно стоило полтора доллара за кружку, а вода — четыре доллара бутылка. Попросту говоря, я была немного пьяна.

— И? Что ты ему сказала?

— Кажется, я ему сказала, что хочу поскакать на нём, как на племенном жеребце. Или что-то в этом роде.

— О, Боже!

— Да, я знаю, — она драматически вздохнула и открыла банку Колы-лайт. — Не самый яркий момент в моей жизни.