Аромат гибискуса (СИ)

Какая-то сила вырвала меня из жадных рук, отшвырнула в сторону. Ладони больно проехали по песку. Мысль о содранной коже мелькнула и пропала. Это словно не я думала, а кто-то другой, наблюдающий со стороны.

А посмотреть было на что.

Виктор замер, слегка согнув ноги в коленях. И чуть поворачивался из стороны в сторону. На мой взгляд — довольно неуклюже, как медведь. А ведь он умел двигаться!

Эти странные движения ввели в заблуждение не только меня. Что-то выкрикнув, вожак компании кинулся вперед. И… пропахал носом песок. А Виктор как стоял, так и продолжал стоять. Только сделал небольшой шаг в сторону.

Его противник вскочил и с ревом повторил атаку, которая закончилась точно так же. И еще одна, и еще… Виктор делал шаг в сторону, пропуская противника мимо и слегка придавал ускорение выверенным тычком. Наконец, ему надоело и он просто перехватил занесенную руку и вывернул так, что показалось — кости захрустели.

Парень заорал уже от боли. А Виктор долго что-то объяснял ему на тарабарском языке, а потом… отпустил. Сплюнул и повернулся ко мне:

— Госпожа Ева, гости уже уезжают!

В ответ я закричала.

Они напали одновременно. В руках одного сверкнул нож.

В этот раз Виктор не стал церемониться. Кувыркнулся навстречу, умудрившись подхватить вылизанную ветром и морем ровную палку и встал на ноги прямо перед первым противником. Взмах, перехват, переход… И трое из нападавших оказались в жестком клинче. Руки переплелись между собой и вкруг палки. Четвертый сидел на песке и тряс головой. Виктор контролировал каждое движение пленников и, оттащив их чуть в сторону, пинком отправил лежащий на песке нож ко сне:

— Приглядите за ним, госпожа Ева, а то ненароком порежутся.

Прикасаться к рукоятке было противно. Но Виктор был прав: спички детям не игрушка.

— А вот и кавалерия!

С моря послышался звук мотора. Два катера почти вылетели на песок. Из одного выскочили люди в форме по виду — полицейские, из другого — уже знакомый мне врач и парочка накачанных парней.

«Гостей» распутали и заменили палку наручниками. Девушек сковывать не стали, просто усадили в полицейский катер.

Когда стражи порядка увезли нарушителей спокойствия, врач повернулся ко мне. Чирикающая речь полилась потоком.

— Я не понимаю!

— Он спрашивает, все ли у вас в порядке и не нужна ли помощь, — перевел Виктор.

— Скажи, что я благодарю за внимание и что у меня все в порядке! — от моей улыбки доктор расцвел. А потом в сопровождении «охраны» отправился восвояси.

— Потопали домой, — Виктор неожиданно перешел на «ты». — Наверное, страшно было. Сама-то идти сможешь?

— Смогу, — отказалась я от помощи. — А как ты сумел так быстро примчаться? Дом же далеко, да и услышать ты не мог.

— Я же говорил — за акваторией следят. Эти острова — частная собственность. Как только поступило сообщение, что границы нарушены, мне позвонили. И я кинулся следом. Мало ли, кого сюда занесет. Хорошо, если туристы заблудились. А могли бы и контрабандисты заглянуть. Или наркоторговцы. Место для них больно лакомое.

Стало неуютно и я сменила тему:

— Как ты их… ловко. Это какая-то борьба?

— Айкидо. Единственная дисциплина, в которой запрещены соревнования.

— Почему? — он не переставал удивлять.

— Слишком опасно. Все приемы направлены на защиту. Но — очень жесткую защиту. Если сойдутся два айкидоки… один из них станет инвалидом. Так что в этом виде единоборств главный твой противник — ты сам. Сможешь справиться с собственной ленью, гордыней, с телом? Если да — достигнешь успеха. Нет… айкидо так и останется для тебя красивым и бесполезным танцем.

За разговорами дошли до дома. И Виктор снова стал очень вежливым:

— Отдохните. А я приготовлю ужин — бросил все как было.

Потом мы сидели на веранде, ели овощное рагу и креветок, запеченный в соусе, запивали чертовски хорошим вином и целовались. Семейную идиллию нарушил телефонный звонок.

Виктор выслушал сообщение молча. А потом снова уселся напротив меня:

— Руководство компании приносит тебе официальные извинения. Чуть позже получишь их в письменном виде. И как компенсацию, предлагают продлить отпуск еще на две недели.

7

Целых две недели! Воистину царский подарок!

Но я и так бросила своих заказчиков на долгое время. Конечно, в загашнике кое-что имеется, есть несколько готовых работ. Но этого мало! Если задержусь тут хоть ненадолго, рискую обанкротиться.

— Увы, — даже вздох удерживать не стала, — вынуждена отказаться. Каникулы закончены, врата рая закрываются и боевая труба зовет. Понимаешь, работа сама себя не сделает. Тем более что я по ней соскучилась.

— По работе? — ответом стал веселый смех. Но почему-то показалось, что к нему примешивается толика горечи.

Оставшиеся два дня провела, как в бреду. Виктор неожиданно отошел на второй план. Вспомнилось, что фотоаппарат так и провалялся без дела, если не считать нескольких снимков. А ведь ехала не только за ощущениями, но и за образцами!