Аромат грязного белья (сборник)

У меня были интрижки, но только постельные, а не сердечные. Только ты и Занд владели моим сердцем. Но Занд – иностранка и не поймёт меня так, как можешь ты. Тем женщинам я давал страсть, моё тело и немножко той животворящей жидкости, но не давал им моего сердца.

С теми женщинами я осторожно расходовал мои силы и экономил живородящую жидкость, тогда как с тобой я был готов пожертвовать всей моей творческой энергией.

Доказательством моего безразличия к тем женщинам является большое количество замечательных произведений, которое я создал. А когда я был с тобой, я мог только корректировать уже написанное и подготавливать его к печати – все мои силы уходили на тебя. А тут объём созданного мною говорит сам за себя…

Ты была моей первой любовницей и будь моей последней.

…я, твой бывший ученик, покажу тебе штучки, которым научился у Занд, весьма необычные и любопытные. Я знаю, как удовлетворить тебя. Ты же сама говорила, что я виртуоз и в любви.

Вся эта тема сохранения энергии вполне могла быть близка самой Чернике – какой-нибудь её творческий любовник не ёб её, и ей необходимо было придумать причину, которая бы не ущемляла её женское самолюбие или этот любовник сам ей нёс чепуху в оправдание своей сексуальной инертности.

Вполне возможно, что таким способом Черника также хотела утвердить шопеновскую гетеросексуальность и отвести от него всякие слухи о шашнях с мужчинами.

Черника сделала Шопена таким, каким ей хотелось его видеть, и таким он действительно выглядит гораздо привлекательней, чем до неё. Но ей не дали насмотреться на него, ею усовершенствованного, – её либо довели до самоубийства, либо его инсценировали ксендзы и партийные моралисты. Так я думаю.

* * *

Шопен боялся быть захороненным живьём и просил перед смертью разрезать его тело, чтобы убедиться, что он действительно мёртв. Его сердце вырезали и положили в наполненную спиртом склянку, и Людвига, его сестра, вывезла её (наверно, под юбкой, чтобы русские пограничники не конфисковали – спирт же: выпили бы, а сердцем закусили бы) в Польшу. Сердце покоится в церкви Святого Христа, рядом с домом Шопена в Варшаве.

Однако правильнее было бы отрезать Шопеновы хуй и яйца – ведь именно они были ответственны за его музыкальную производительность. А саму Полину Чернику в награду за её заботу об имидже Шопена следует удостоить звания «Посмертной любовницы Фредерика Шопена».

ИСПОЛЬЗОВАННАЯ В ДЫМ ЛИТЕРАТУРА:

1. Ruth Jordan. Nocturne: A Life of Chopin. New York: Taplinger Publishing Company, 1978. 286 p. ISBN 0-8008-5593-0.

2. Jeremy Siepmann. Chopin. The Reluctant Romantic. Boston: Northeast University Press, 1995. 280 p. ISBN 1-55553-249-7.

3. Jeffrey Kaliberg. Chopin at the Boundaries. Sex, History, and Musical Genre. Harvard University Press, 302 p. ISBN 0-674-12790-0.

4. Adam Zamoyski. Chopin. A New Biography, Doubleday. 1980. 374 p. ISBN 0-385-13597-1.

5. Tad Szulc. Chopin in Paris. The Life and Times of the Romantic Composer. Scribner, 1998. 444 p. ISBN 0-684-82458-2.

Жирный железный мужчина

Ron Jeremy with Eric Spitznagel. The Hardest (working) Man in Showbiz. New York: HarperCollins Publishers, 2007. 344 p. ISBN 978-0-06-08-4082-2.

Впервые опубликовано в General Erotic. 2007. № 154.

Во имя равенства между мужчинами и женщинами следует мне обозреть книжку не только о порнозвезде (см. с. 146–170 наст, изд.), но и о порностолбе. Видно, специально для этого и вышла книга (в том же большом и респектабельном издательстве) про актёра, не вылазящего из порнофильмов и мозолящего не только глаза, но и пизды своей перманентной (сперманентной) эрекцией, что и обыгрывается в названии книги.