Аромат изгнания

– Иисус заповедал нам держать свои светильники зажженными – это значит, что мы должны быть готовы и внимательны, когда брат или сестра, нуждающиеся в поддержке или просто в том, чтобы их выслушали, стучатся в нашу дверь. Быть рядом и подставлять плечо самым слабым из нас.

Он остановился и посмотрел на родных и друзей Ноны, которые молчали, уйдя в себя. Полные доброты и тепла слова проникли в их сердца.

– Память о Ноне навсегда останется в нас. Ее жизненный путь напоминает нам, что все богатство жизни есть любовь. На дорогах своей жизни она была с Богом, и Он сопровождал ее в преодолении испытаний. Она держала свой светильник зажженным.

От последней фразы Талин вздрогнула. «Она держала свой светильник зажженным». Это была чистейшая правда. Ночью и днем Нона освещала тьму. Она всегда была звездой для Талин. И вот эта звезда погасла.

Талин пришла в себя, почувствовав обращенные на нее взгляды. Наступила ее очередь сказать слово. Она с большим трудом написала это стихотворение в ту самую ночь, когда узнала о кончине Ноны. Прочесть его сейчас было выше ее сил. Она встала и шагнула к пюпитру, сосредоточившись на запахе ладана, который поднимался, как посланник молитв, которые она возносила небу. Талин закрыла глаза и собралась, надеясь, что бабушка услышит ее слова.

– Нона, ты рядом со мною была,
Теперь ты исчезла, ушла.
Ты сумела меня научить
Смеяться, дышать и жить,
На сияющем льду танцевать,
Костры на снегу разжигать.

Талин остановилась. Она была удивлена, что все внимательно ее слушают.

– Ты учила меня сочинять,
Свой мирок в себе создавать.
В смехе ветра осталась ты,
В ароматах твоей мечты.

Талин замолчала и вдруг почувствовала присутствие бабушки. Это было странно, мимолетно, но она готова была поклясться, что Нона здесь, рядом, смотрит на собственные похороны.

– Я играю, как ты учила:
Каждый запах дает мне силы,
Аромат помогает собраться,
Не отчаяться, не сломаться.

Слезы потекли по щекам Талин, и она закончила чтение дрожащим голосом.

– Нона, я так по тебе скучаю,
Как мне жить без тебя – не знаю.
Бежать, спотыкаться на каждом шагу.
Но вечность твою я в себе сберегу —
Как бесценные семена.
Я буду беречь их, как ты берегла.
Нона, ты будешь со мной, где бы ты ни была.

Заключительные слова были встречены молчанием. Потом печальные звуки органа огласили церковь, и гроб Ноны вынесли в центральный проход. Народу собралось много. Родные, конечно, потом друзья, Никос и его жена Анастасия, Джон, Кейт и другие из мира парфюмерии, во главе с экстравагантным Ивом де Ламбертеном, в окружении людей со всех концов света, знавших Нону в разные периоды ее жизни. Испанцы, бельгийцы, ливанцы, русские, китайцы… Все, кого она обучала ремеслу носа, кто работал с ней много лет, дистрибьюторы ее духов… Талин тронуло, что все они приехали проститься с ней. Когда гроб проплывал мимо, они осыпали его дождем розовых лепестков, словно пролившимся с небес. Гроб в цветах. Несшие его мужчины замедлили шаг. Покидая этот мир, Нона выстлала его розами. Талин представилось, что бабушка рассыпает их, эти разноцветные лепестки, как Мальчик-с-пальчик, чтобы она однажды смогла ее найти по этому пестрому следу.

Завибрировал мобильный Талин. Наверно, Матиас наконец вспомнил, что сегодня она хоронит женщину, которая была для нее важнее всех на свете. Сообщение она прочла с разочарованием. Это Шарль из Сингапура, один из ее друзей, решил ее поддержать.

Сибилла обняла Талин.

– Ты держишься? – спросила она.

– Пытаюсь. У меня еще в голове не укладывается, что ее больше нет.

– Это нормально, тебе понадобится время.

Грегуар обнял жену за плечи. Талин с грустью подумала, что Матиас редко так обнимал ее.

– Я улетаю в Мадрид через три дня, ненадолго, на двое суток, не больше. Почему бы тебе не пожить какое-то время у нас? – предложила Сибилла.

– Мы о тебе позаботимся, – тепло добавил Грегуар.

Талин отклонила предложение. Ей хотелось побыть одной, да и Матиас не поймет, если она поселится у Сибиллы и Грегуара.

– Думаешь, у тебя хватит духу прийти на мой праздник? Это некстати, я понимаю.

Сибилле через несколько дней исполнялось сорок лет, и она заранее организовала вечеринку, на которую Талин с радостью собиралась. Но это было до кончины бабушки.

– Не сердись, но вряд ли. Не думаю, что у меня хватит сил.

Церемония закончилась. Нону похоронили в семейном склепе, рядом с ее мужем Юго, умершим сорок лет назад.