Аромат обмана

— Я волновалась, где испытать препарат. Если честно, — Евгения фыркнула, — хотела попросить Лильку… Теперь не хочу. Алевтина Даниловна расстаралась.

— Понятно. Должна сказать, Горохова — личность известная. Хорошо.

— Меня встретят в Новосибирске люди из Академгородка. Отвезут к зверолову, к охотнику-профессионалу, который больше всех добывает рысей, — тараторила Евгения.

— Он согласен проверить твой препарат? — удивилась Ирина Андреевна.

— Ну… — Евгения замялась. — Мне сказали, что нужно сделать.

— Тайно от него? — Ирина Андреевна насторожилась.

— Нет, конечно. Он согласился принять меня с препаратом, — уклончиво ответила Евгения.

— Понятно. Видимо, у него тоже есть свой интерес, — предположила Ирина Андреевна. — Немало конкурентов, которых захочется усмирить… — Она усмехнулась. — Впрочем, это не наши проблемы.

Ирина Андреевна смотрела на дочь. Разумеется, она могла долго высказывать сомнения, давать советы, предостерегать от чего-то. Но она видела такое счастливое лицо, что заставила себя молчать.

— Пойдем, я тебя покормлю, — позвала Ирина Андреевна.

— Сначала в душ. — Евгения скрылась в ванной.

Еще утром Ирина Андреевна приготовила рыбу, она стояла в микроволновке. Повернула рукоятку таймера, указала Евгении на стул. Дочь уже вышла из душа. Влажные волосы, слегка подсушенные феном, блестели так же, как глаза.

— Рыба, это здорово! — обрадовалась она. — Мам, ну как я могла есть столько времени одну сою? Творог из сои, майонез из сои, молоко из сои…

— Переворот чувств устраивает переворот во всем, в желудке тоже, — пошутила мать. — Давай начинай.

— Надеюсь, это не бычки, — Евгения наклонилась над тарелкой.

— Нет, филе сома, оно без костей.

После обеда они перешли в гостиную.

— Вот это да-а! — Евгения уселась на диван и покрутила головой. — Никак не могу поверить…

— Ты про Лилькин переезд? — спросила мать.

— Ага. Надо же, ни слова, ни полслова. Хороша Лилит!

— Вот именно. Из Лильки созрела Лилит, — Ирина Андреевна говорила, переставляя книги на полке. Евгения знала — это признак волнения. Бабушка поступала так же. Она — нет. Впрочем, пока нет.

— Мам, может, Лилька решила устроить нам сюрприз? Позвать на новоселье?

— Сюрприз она уже устроила — неожиданным отъездом. Что ж, серьезный поступок — поменять деревенский дом на квартиру в Москве, сама знаешь какую. Да проделать все так быстро… Месяца не прошло, как она взяла отпуск.

— Когда я уезжала в Питер, она говорила, что хочет проветриться. С кем-то полететь в Крым.

— Она не говорила, откуда у нее деньги на такую операцию? — спросила мать.

— Нет, — Евгения покачала головой.

— Может, в плюс пошла земля вокруг дома. Хотя здесь она ничего не стоит, — вслух размышляла Ирина Андреевна. — Пока не стоит, — добавила она.

— Я подумала: не ты ли дала ей деньги, — сказала Евгения. — Под те, что в испанском банке.

— Нет. Она просила их, я тебе рассказывала. На мадагаскарских тараканов, — Ирина Андреевна вздохнула.

— Фу-у, — с досадой фыркнула Евгения. — Тогда, может, взяла кредит? Или помогла ипотека?

— Евгения, — Ирина Андреевна резко вскинула голову. — Иногда мне страшно за тебя, — в голосе матери звучала откровенная досада.

— Что я такого сказала? — Евгения по-детски надула губы. Ей не нравилось, когда мать говорила с ней таким тоном. — Я знаю: люди берут кредит, переезжает в другую квартиру…

— Для этого руководитель предприятия, в данном случае я, должен дать бумагу, в которой указана зарплата. Причем такая, какая позволяет претендовать на ипотечный кредит. Понимаешь? Ты про это слышала? — Мать уронила толстый словарь на пол. — Тьфу, все из рук валится.

— Но… что-то случилось еще? — тихо спросила Евгения. Она почувствовала, что градус раздражения матери выше, чем был бы только из-за Лильки. Без других причин мать посмеялась бы над ее доверчивостью насчет кредита, не больше. На самом деле зачем вникать в технологию того, что ей не нужно? Когда понадобится — тогда узнает…

— Случилось, — проговорила Ирина Андреевна. — Хотя вроде бы еще нет.

— Как это? Да или нет? — не поняла Евгения.

— Внешне нет, но на самом деле — да.

Евгения, фыркнув, высказала предположение:

— Понимаю, процесс пошел, но его признаки не проявились на поверхности?

— Примерно так.

— Расскажешь? — спросила Евгения, готовая к тому, что мать может сказать «нет». — Что-то из-за Лильки? С ней связано?

— Со мной. Я приняла неправильное решение. Но сейчас не будем об этом. В общем, чтобы закончить о Лильке, давай скажем так: девушка выросла и жаждет самостоятельности. Флаг ей в руки.

Мать подняла словарь, оглядела полки. Места не было. Но она стиснула ряд книг изо всех сил. Евгения наблюдала. Значит, загадала: если втисну, то сбудется. Она сама много раз загадывала — это, видимо, семейное.

Словарь не влез целиком. Но Ирина Андреевна оставила его зажатым между боковой стенкой полки и книгой перед ним. Значит, очень важно, чтобы сбылось, поняла Евгения.

Она угадала. Все мысли Ирины Андреевны крутились вокруг одного: сумеют ли они устоять?