Аромат судьбы (СИ)

— Ненормально, — перебил парня Кай. — Я знаю, это было ошибкой. Не нужно было целовать тебя. Мы ведь друзья… я не должен был… — Чонин глубоко вздохнул, все еще пряча глаза под челкой, не подозревая, что в одно мгновение разрушил все надежды Дио на счастливое будущее. — Прости за это. Я в последнее время сам не свой из-за этих снов. Постоянно возбуждаюсь и не могу думать ни о чем другом. Я поцеловал тебя только потому, что был возбужден. Но это ничего не значит. И, думаю, будет лучше, если мы обо всем забудем и сделаем вид, что ничего не было.

Чонин понимал, что одних этих слов будет недостаточно, но надеялся на доброту хена, который просто воспримет его поцелуй, как шутку, и больше никогда не станет об этом упоминать. Он даже не понимал, как больно ранил Дио своими словами, и не видел, как некогда счастливое выражение лица хена, внезапно стало подавленным и разбитым.

Младший ждал, когда хен ответил ему, но Кенсу молчал, заставляя Кая волноваться все больше. Парень собирался спросить, согласен ли Дио с его словами, но вдруг напрягся, когда за дверью послышались весьма знакомые голоса, принадлежащие членам группы. Кай ощутил в теле нарастающий страх, когда понял, что ребята вот-вот застукают их с Дио в пикантной позе, которая наверняка наведет их на неправильные мысли. Поэтому, чтобы спасти хена от позора, а заодно избежать неловкого момента, который наступит, как только мемберы ввалятся в комнату, Чонин быстро подхватил Кенсу руками за зад и грубо отпихнул его в сторону, усаживая на диван. Сам же он в растерянности подскочил на ноги, желая как можно дальше оказаться от дивана и Кенсу, соответственно, потому что бугор в штанах все еще подавал признаки жизни, и будто специально не хотел расслабляться. Кай понял, что нужно поскорее сбегать из комнаты, пока никто ничего не заметил и как можно скорее метнулся к двери, всего на миг бросая взгляд в сторону Кенсу, смотрящему ему вслед каким-то особенно печальным взглядом.

— Эй, ты куда? — крикнул вслед парню Сэхун, но Чонин даже не ответил ему и поскорее направился в туалет.

Сэхун, к счастью, не стал следовать за ним.

Оказавшись в туалете, Чонин поскорее заскочил в кабинку и прижался спиной к двери, глубоко вздыхая и стараясь немного расслабиться. Потому что теперь можно было не волноваться, что о его ошибке кому-то станет известно. И больше никто из ребят не станет насмехаться над его возбужденным состоянием, которое наверняка снова их позабавило, если бы они его заметили. Чонин сомневался, что смог бы им объяснить, что это все из-за манящего запаха парфюма, которым пользовался Дио. Не хотелось, чтобы все в группе считали его придурком только потому, что он верил в свои сны. Он и сам понемногу начинать считать себя сумасшедшим.

Вспомнив о своем последнем сне и о том, что случилось после пробуждения, Чонин вздрогнул, когда предательские мурашки вновь устремились к паху. Он опустил взгляд на брюки и раздраженно выдохнул. Его «приятель» не собирался так легко сдаваться и ждал разрядки. Решив, что простых мыслей на нейтральную тему недостаточно, Кай приспустил брюки и обхватил свой член рукой, представляя в воображении девчонок в коротких юбочках, длинные соблазнительные ножки и округлые выпуклости, к которым порой так хочется прикоснуться.

Желание всколыхнулось с новой силой и, подпирая дверь спиной, парень уже не заботился о том, что кто-то мог войти в комнату и услышать, чем он тут занимался. Однако, даже представляя полуголых девушек, разрядке все не приходил конец. В какой-то момент, Кай вдруг понял, что девчонки возбуждают его не так сильно, как Кенсу несколько минут назад в гримерке. Все изменилось, когда сознание подкинуло парню воспоминания о податливых губах Дио, которые он с таким наслаждением сминал в поцелуе; о чувствительной шее парня, проводя по которой языком, с губ Кенсу срывался стон наслаждения; о его нежной коже в тех местах, к которым Кай успел прикоснуться под рубашкой, и мягких ягодицах, которые снова хотелось сжать в ладонях. Желание обладать хеном оказалось настолько велико, что парень закусил губы от наслаждения. Движения руки стали резче. Мысль о том, что губы Кенсу идеально бы смотрелись на его члене, смыла все имеющиеся грани, и Чонин вмиг застонал от удовольствия, пачкая руку собственной спермой.

Ему понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя и, наконец, подумать о том, что он только что сделал.

Взгляд Кенсу, который он увидел, выходя из комнаты, вновь появился перед глазами. Чонин подозревал, что разочаровал хена своим поведением, и, глядя на испачканную руку, еще больше возненавидел себя. Он же говорил им обоим, что поцелуй был ошибкой, что они больше не должны думать друг о друге в таком ключе, но сам же и нарушил свои слова, подрочив на хена в туалете, через несколько минут после своих же слов.

Парень протяжно вздохнул, проклиная себя за слабость, и собрался вновь взлохматить прическу, но вспомнив, что ладонь все еще испачкана, быстро обтерся туалетной бумагой и вскоре вышел к умывальнику, чтобы помыть руки.