Аромат теней

– Нет. Главное то, что она убила человека, в котором половина Света, чтобы получить власть! – Ванесса показала на меня, и я удивилась, заметив, что ее рука дрожит.

– Ты неверно формулируешь, Ванесса. Я отобрала силу у того, кто был наполовину Светом, и теперь использую эту силу для борьбы с Тенью. Видишь разницу?

Она открыла рот, собираясь возразить, и закрыла его. Немного погодя кивнула:

– Ты права. Это могучее оружие.

– Жаль, что я об этом не подумал, – заявил Феликс.

– Если вы кончили болтать, – проронил Хантер, возвращаясь на стартовую площадку, – может, отправимся в бой?

– Есть ли возможность сначала испытать это? – поинтересовалась я, держа перед собой шлем.

– Некогда, – отозвался Хантер, сгибая пальцы и поворачивая шею. В голосе его не было нерешительности, но я была ему благодарна: я заметила, что его движения выдают нервное напряжение. Даже сверхлюди – тоже люди. – Пятнадцать минут до разделения света. Феликс хлопнул в ладоши.

– Давайте надерем их сверхъестественные задницы!

– По моему сигналу, ковбой, – велел Хантер, получив в ответ гримасу. – Как только пройдешь через туннель, сразу отходи в сторону, потому что я буду за тобой. Ванесса, вставай слева. Оливия, ты пойдешь последней.

– Но…

– Последней, – повторил он. – Они не могут тебя почувствовать и, может, не увидят. К тому же когда ты в последний раз ощущала в себе Уоррена?

Я задумалась. Давно.

– Не хочу, чтобы связь прервалась. Без тебя он может быть слишком слаб.

– Спасибо за заботу, – буркнула я, получив в ответ только поднятую бровь.

– Что бы ты ни делала – делай без колебаний. Эти ублюдки быстры.

– Не так быстры, как мы, – заметил Феликс, и они с Ванессой подняли руки и хлопнули ими. Феликс потер руки, и его мальчишеский энтузиазм стал смертельно опасным.

– Подождите. – Я вдруг занервничала. – А что если я случайно попаду в одного из вас? В смысле – если не смогу разобраться?

– Перепутать Свет с Тенью? – фыркнул Феликс. – Это невозможно!

Можешь ты смотреть на меня? Может пи кто-нибудь из вас по-настоящему видеть меня?

– Сейчас поздно об этом беспокоиться. – Хантер знаком приказал Феликсу встать на большую букву «X». Подняв левую руку, тот положил правую на хромовый рычаг.

– Феликс, вперед.

С шелестом воздуха он исчез. Хантер занял его место и без колебаний, даже не оглянувшись, присел и скрылся в туннеле.

Ванесса раскрыла свой кондуит, пластинки смертоносного веера встали на место. Она снова закрыла его, крепко держа в правой руке. Слегка согнула спину. Отбросив назад рычаг, она что-то прошептала. Я не слышала ее слов, но прочла по губам: она, как заклинание, произнесла имя Страйкера.

И неожиданно я осталась одна.

Я попыталась думать о матери – что бы она почувствовала, если бы увидела меня сейчас? – но и она и все мои лучшие воспоминания прочно заперты, и открыть их сейчас значить показать всему миру своп Свет. Я коснулась груди, где еще совсем недавно билось второе сердце – сердце Уоррена, – но и тот как будто оставил меня. Или считает, что мы его бросили? Эта мысль придала мне решительности. Не представляю, с чем мне предстоит столкнуться, но по крайней мере знаю почему.

Наконец знаю.

Надев на глаза щит, я пропустила недавнюю смерть Греты сквозь свою кровь; показали свои головы и другие смерти, причиной которых я стала; они в виде Батча поднялись над мутным болотом моих самых мрачных мыслей. Я позволила им всплыть, и у меня зудели руки, когда я вспоминала, как прокалывала язык, отрубала руки, колола шприцем. Я разрешила Тьме вихриться во мне, взбалтывая ненависть, которая, как слизь, осела на дне моей души. Ввела дополнительную порцию адреналина и, как и другие, остановилась на огромной букве «X», согнув в ожидании колени. Рванула рычаг, и мое тело устремилось в пространство.

Они уже сражались, когда я еще выбиралась из туннеля. Я слышала их крики, поднимаясь на поверхность, ветер гудел у меня в ушах, глаза и виски под шлемом оставались холодными и невредимыми. Если бы воздух стремительно не вырвался из моего тела, я бы благодарно вздохнула.

Мое появление было обозначено всего лишь свистом, да и тот заглушили звуки битвы. Я пригнулась на верху Туфельки и принялась осматриваться. Кладбище было в тени. И в Тенях.

Феликс был прав: невозможно не заметить различие между ними. Агенты Света походили на переросших светлячков, они мелькали в воздухе и были бы легкой целью, если бы не их проворство. За ними ослепительными полосами летели звезды, воздух за ними искрился. Тени – за ними, как за подбитыми бомбардировщиками, тянулся дымный след – имели возможность поразить противников, ударяя по воздуху перед ними. Но агенты Света это предвидели.

Феликс резко свернул – безумная падающая звезда, сплошные гибкие конечности и пламенеющая сердцевина, – а раздраженный воин Тени погнался за ним… и закричал, когда его огрели сзади. Ванесса отпрянула, за пей змеились розовые огоньки, как хлещущий кнут, и все застлал дым воина Тени.