Аромат волшебства. Книга первая

– Чего тебе там жуткого? – поддел брата Виталька, хотя от страха у него зуб на зуб едва попадал. Оказывается, прогулка по ночному городу ещё лишь цветочками была. Вот они – ягодки. – Кладбище как кладбище. Чай не вижу, чтобы мёртвые так и бродили.

Сказав это, мальчик сразу принялся нервно озираться по сторонам. Вдруг кто-либо из похороненных здесь его услышал и отомстить за наглость захотел? Но вроде было всё тихо. Даже Федюнька с Серым, хотя задорно пихали друг дружку в бока, а всё равно посмеивались почти бесшумно. Они давно себя в белом порошке с головы до ног вымазали и теперь ждали удачного момента, чтобы начать подвывать из-за саркофага. Им так и виделось, что братья зададут стрекача, а они тогда из засады своей выпрыгнут и ещё больше тех напугают. Но чтобы всё поэффектней вышло, пока тихарились. Ждали, чтобы барчуки возле нескольких могил поковырялись. Страху, так сказать, нанюхались.

А Виталька с Витьком тем и занялись. Крепко держась за руки друг дружку и вжимая головы в плечи, потащились они ближе к часовне и принялись обходить её по кругу, пристально всматриваясь в землю возле надгробий.

– И тут не видно, – жалобно сообщил Витёк. – Может, давай свечку зажжём всё-таки? Камень-то бус зелёный. Вдруг в траве не замечаем?

– Да, надо, – согласился Виталька.

Эх, как не хотелось ему огня жечь да внимание тем покойников привлекать, а делать-то нечего. И помоги благие Двенадцать, чтобы святой Иннокентий понял всё да их защитил!

Огниво высекло искорки, и фитиль разгорелся. Огонёк лишь немного подпрыгивал из-за ветра, но в целом горел ровно. Так что Виталька поднёс свечку ближе к надгробию и стал боязливо глядеть на камень. Сразу стали видны не только буквы и цифры, но и то, что на приземистой мягкой травке ничего не лежит. Пусто там было. Поэтому мальчики подошли к другой могиле. Витька, читая, зашептал чьё-то имя. Но и здесь бус не лежало. Вот третья могилка. А сердце уж отчаянно бьётся! С каждым шагом всё страшнее и страшнее. Кажется, вот-вот выпрыгнет какой-нибудь мертвец из-под земли, руки свои к живым потянет, зубами заскрежещет…

– Ой, святой Иннокентий, спаси и сохрани. Ой, спаси и сохрани, – тихонечко лепетал вусмерть перепуганный Виталька. Но, видно, услышал его не святой, а демон или дух какой-то злобный, ибо вокруг раздалось завывание потустороннее.

Витька испуганно всхлипнул, но оба мальчика прочь никуда не ринулись. От страха они оцепенели. Замерли. А затем старший из братьев поднял свечу повыше и, выискивая опасность, стал на пятках резко поворачиваться на месте то в одну, то в другую сторону. Даже пригрозил.

– А ну, дух, изыди! Не смей нас пугать. Не смей братца трогать!

Несмотря на храбрые слова, поджилки у Витальки тряслись. А вой стал ещё страшнее и громче. Теперь уже видно из-за саркофага что-то белое виднеется. Не иначе сам Иннокентий восстаёт и вовсю ругается, что покой его нарушен. Сейчас полностью вылезет и утащит с собой под землицу!

– Беги, Витёк, – заикаясь, вымолвил Виталька. – Беги и скажи матушке, что люблю её.

– Вместе бежим, – настойчиво потянул брата за руку мальчик.

– Нет, ты со всех ног беги. И не смей оборачиваться! А я тут этого… этого задержу.

Сказал так Виталька и оттолкнул малыша от себя. Ноги на ширину плеч поставил, биться готов. А с кем биться? И сам не ведает. Вон уж белое совсем большое стало. Ростом с него и по виду очертания человеческие.

– А ну прочь изыди! – снова пригрозил храбрый парнишка.

Федюнька с Серым переглянулись. Не ожидали они такого. Так и думали, что убегут братья. Ан нет, стоят рядом друг с другом, как истуканы каменные. Ещё и грозятся.

«Никак и правда чётки отдавать придётся?» – горько подумал Федюня и, решив, что хуже уже не будет, вовсю замахал руками да завыл пострашнее.

– Кто мой покой нарушает? Уходите, не то умрёте!

Тут барчуки вроде как отступать стали спиной назад себя. Воришка аж выдохнул с облегчением, но ненадолго. В лунном свете ему хорошо видно было как с чердака, где сторож обитал, тень какая-то сиганула. Через всю улицу перепрыгнула и как раз за воротами приземлилась. Человек так ловко в жизни не сумел бы! И не бегают люди так приземисто, чтобы руками земли касаться. Словно на четырёх лапах чудище в сторону ребят ринулось. И тут уже Федюня сам от страха едва не помер. Как завопил от ужаса во весь голос, так и бросился наутёк было, но о саркофаг запнулся. Хорошо, что Серый как друг настоящий себя повёл. Крикнул барчукам: «Сзади! Сзади!», а сам под руку Федюньку схватил и побежали они сломя голову на другую сторону кладбища, прямиком к калитке, ведущей на храмовую территорию. Оттуда пареньки от собак и стражи едва ноги унесли, да потом до самого рассвета, трясясь, возле кузни просидели. Вовсю корили они себя, что барчукам больше, чем криком ничем помочь не сподобились. Совестно им было так, что оба прослезились. Да только плачь не плачь, а думать надо, что дальше делать. Все ребята знали, что это Федюнина затея господских ребят на кладбище завлечь, на него теперь горемычного все грехи жандармы повесят.

– Бежать тебе надо, – первым сказал Серый.