Аромат волшебства. Книга вторая

– Постойте, мама, – Шарлотта не менее стремительно подошла к ней. – Я знаю, что папа всегда хорошо отзывался о лорде ван Отто, но я хочу вам напомнить. Он имеет очень сильное влияние на Людвига.

Выразительный взгляд падчерицы и её интонации заставили миледи Ванессу задумчиво нахмурить лоб.

– О чём ты, золотце? – наконец хмуро спросила она.

– Если бы Людвиг не получил от лорда ван Отто поддержку во время обдумывания своей идеи отправиться в глупое странствие или же если бы тот отвернулся от него после заключения брака, то кто знает, я не думаю, что он бы проявлял своё упрямство так рьяно. Поэтому понимаете? Ему достаточно одобрения этого человека. Одобрения Сириуса ван Отто, а не нашей семьи! И если в нынешней ситуации из уст такого заядлого холостяка, как он, мой брат услышит, что лучше ссылка нежели союз…

Шарлотта многозначительно замолчала, но миледи Ванесса понимающе кивнула.

– Я сообщу ему, что речь касается наследства. Быть может, даже того последнего завещания, что я пока не успела сжечь.

– Да, так будет лучше.

После этих слов миледи Ванесса, украдкой утирая слёзы, всё же покинула храм. Она даже оплакать мужа толком не смогла, так как знала, что он этого не оценил бы. Ему никогда не была нужна её любовь, но им обоим был нужен… крошка Людвиг!

«Теперь только мне заботится о тебе. И ах, как бы я хотела справиться, солнышко!» – мысленно обратилась женщина к пасынку и непроизвольно ускорила шаг.

***

А Людвиг тем временем ступал по улицам Барговерца и можно было бы написать, что шагал он безмятежно, но это было не так. Пусть его отнюдь не тревожило неизвестное для него указание Его величества, однако других забот его мысли были полны и самой горькой из них оказалось осознание собственного идеализма.

Думая про поиск мальчиков в Барговерце, Людвиг представлял себе, как пройдёт по мостовым и через час-два непременно увидит пасынков. Но солнце уже давно перевалило за полдень, а никого похожего на Виталия и Виктора он не встретил. Это заставило мужчину встревожиться и предпринять попытку найти другое решение.

«Что делать?» – раз за разом думал он.

Наконец, думы подвели Людвига к попытке розыска через приюты. Он посетил все три этих заведения и лично посмотрел в лицо каждому ребёнку, чтобы убедиться наверняка. Увы, надежда оказалась ложной. Ему пришлось возвратиться в гостиницу ни с чем, и состояние при этом он испытывал ужасное. Людвига трясло от собственной беспомощности. Гордый маг по прозвищу Пламенный на деле оказался пустышкой. Всего лишь игрой воображения!

– Прости, Мари. И ты, отец, прости меня, хотя я знаю – ты бы сказал, что мне нет прощения, – горячо прошептал Людвиг, с тоской глядя через окно на огни ночного города и полное звёзд небо.

С не меньшей тоской на одну из звёздочек смотрел через крошечное подвальное окошко Виталик Верфайер. Тело мальчика покрывали синяки, правый глаз отёк, но плакал он не из-за этого. Виталику было стыдно, что он не выдержал побоев и предал брата. Ему думалось, что маленького Витеньку уже схватили и повязали.

Но это было не так. Мы-то с вами знаем, что мальчик остался на свободе. Так давайте поищем его и узнаем, что же с ним сталось.

Эм-м, где же он? Вроде вот тут недавно был. Да тут, во дворе трактира.

… А, вот он! Парой улиц левее и совсем рядом со своим другом Федюнькой. Сидят рядышком мальчики и что-то там непонятное делают.

***

– Ничего, огрубеет так легше будет, – приговаривал Федюнька, щедро смачивая Витькины колени и локти крепким рассолом. Удалось выпросить у трактирщицы вместе с огурцами за чистку нужника.

Малыш от соприкосновения солёной пахучей воды с ссадинами морщился и повизгивал, но терпел. Понял уже, что иначе никак. Раны у него даже гноиться начали и надо было эту гадость вытянуть. Завтра же опять трудиться. Поэтому он смотрел как светлеет чёрная кожа от протирки рассолом и надеялся, что оно ему поможет.

– Федюнь, не могу я туда. Два дня терпел, но третий не смогу. Не хочу больше, моченьки нет! – лишь единожды горько всплакнул он, но приятель вдруг сухо осведомился.

– Тебя чем сегодня кормили?

– Кашей овсяной. Вечером половину кружки молока ещё дали. Больше не налили, сказали, что толстый больно.

– А я сегодня кроме этих огурцов ничего не ел, – честно сказал Федюня и посмотрел мальчонке прямо в глаза. – Также хочешь?

– Неа, – виновато опустил взгляд к земле Витька и замолчал.

А затем оба мальчика стали готовиться ко сну. Пользуясь тем, что уже стемнело, аккуратно большую бочку для сбора воды набок повернули и оба в неё залезли так, чтобы даже головы наружу не торчали. После чего Витькиным чёрным мешком окрылись. Грязный али нет, а всё так теплее.