Аромат золотой розы

«Может, такой аскетизм вреден? Суеверие – тоже грех», – засомневалась Генриетта.

Но стойкая убежденность, что Небеса вернули ей единственного родного человека только из-за её смирения, не поколебалась. Нет, не нужно искушать судьбу! Впереди ждал не менее тяжкий путь. Генриетта закрыла крышку фортепьяно и поднялась. Наверно, родные уже спустились и ждут её в столовой… Она угадала: в коридоре раздались мужские шаги – Штерн искал её.

– Я иду, Иван Иванович, – откликнулась Генриетта и поспешила навстречу.

Она толкнула дверь и налетела на высокого мужчину в тёмно-зелёном вицмундире. Он никак не мог быть Штерном. Генриетта вскинула голову и обомлела. С тёплой улыбкой на неё смотрел Ник. Он поддержал покачнувшуюся Генриетту и заметил:

– Я хоть и не Штерн, но очень рад вас видеть, герцогиня. Но вы правы, ваши родные ждут в столовой. Вы позволите проводить вас?

Генриетта только кивнула. Куда девалась её храбрость? Она не могла произнести ни слова. Черкасский предложил ей руку, Генриетта оперлась на неё и молча пошла в столовую.

Сияющая Луиза расположилась за столом рядом с мужем.

– Мы заждались тебя, дорогая, – увидев племянницу, сообщила она, хотя блеск глаз и весёлое оживление мадам Штерн говорили как раз об обратном.

Черкасский подвёл спутницу к столу, пододвинул ей стул, а сам сел рядом. Это было и приятно, и страшно, Генриетте вдруг показалось, что её, словно осенний лист, подхватил и уносит вихрь. Что будет дальше с этим листочком? Впрочем, думать совсем не хотелось. Зачем, когда проще отдаться на волю судьбы?

«Что суждено, то и будет!» – решила Генриетта.

Она поймала себя на том, что пропустила начало затеянного за столом разговора. Оказывается, князь Николай рассказывал, что приехал в Париж по делам службы и теперь останется здесь надолго. Его кузина Елена разрешила поселиться в её парижском доме. Так что он уже неделю как живёт здесь.

– Вообще-то, Николай Васильевич, вас нам сам Бог послал, – вступил в разговор Штерн. – Я уже думал, что мне придётся в Санкт-Петербург ехать, искать вас.

Генриетта не видела лица сидящего рядом Черкасского, но уловила в его ответе удивление:

– И зачем я вам понадобился?

– Дело касается наследства герцогини де Гримон. История закрутилась сложная, да к тому же весьма сомнительная, – отозвался Штерн и начал излагать подробности случившегося три месяца назад происшествия.

Князь Николай слушал молча. Он не задавал вопросов, не уточнял, и Генриетте показалось, что рядом с ней разливается холод и растёт ледяная стена. Штерн закончил, и в комнате повисло гробовое молчание. Генриетта подняла умоляющий взгляд на тётку, надеясь, что, хотя бы та скажет что-то обнадёживающее. Но Луиза казалась растерянной. Неужели этой взрослой и опытной женщине и в голову не приходило, что Ник сочтёт себя оскорблённым? Ведь Штерн почти в открытую назвал роль князя Василия Черкасского сомнительной. Нет, это надо сейчас же прекратить! Нельзя так мучить прекрасного и благородного человека. Генриетта просто не может этого допустить!

– Николай Васильевич, мне хотелось, чтобы вы нас правильно поняли, – не поднимая глаз, сказала она. – Я не оспариваю сделку, совершённую вашим отцом. Мы просто боялись, что вы не знаете об этом приобретении, а ваша мачеха, не поставив вас в известность, истребует наследство в пользу своего сына.

Генриетта подняла наконец глаза и сразу наткнулась на испытующий взгляд Штерна и изумлённый Луизы. Господи, да неужели тётка вмешается и всё испортит? Надо немедленно это пресечь!

– Это моё последнее слово, я не изменю решения, – твёрдо сказала Генриетта.

Зависшая над столом тишина накалялась. Девушка теперь в упор глядела на Штерна. Она так надеялась, что дядя не станет спорить, не выставит её глупым ребёнком, не ведающим, что творит. Похоже, что Иван Иванович смирился с её выходкой: он лишь вздохнул и обратился к князю:

– Николай Васильевич, вам известно об этом наследстве?

– Нет, мы с братом ничего не знали о французских делах отца, – отозвался наконец Черкасский. – Но это ничего для нас не меняет. Нам ничего не нужно, мы получили хорошее наследство от матери. Я отказываюсь от этого имущества в пользу герцогини де Гримон.

Облегчение на лице Штерна было таким явным, что Генриетте стало стыдно. Ну, зачем он так себя ведёт? Ей тоже ничего не нужно! Если раньше она хотела наследство, чтобы отдать тётке, то теперь Луиза замужем и никогда и ни в чём не будет нуждаться. Нельзя наживаться на драме князя Николая! Бедняга и так уже не сможет забыть, кем оказался его отец. Нет, это нечестно! Генриетта повернулась к Черкасскому, смело глянула в его глаза и попросила:

– Давайте не станем решать этот вопрос с наскока. Если имение куплено с торгов, то по закону я теряю на него все права. Оно переходит к наследникам вашего отца, то есть к вам и вашим братьям.